Кристаллы власти
Шрифт:
Пролог. Отголоски древности
Руины древнего храма драконьих всадников вздымались к небу расколотыми колоннами, словно пальцы погибшего титана. Закатное солнце окрашивало потрескавшийся камень в цвет запекшейся крови, а ветер, блуждающий среди развалин, доносил отголоски давно минувших времен. В этот час, когда день уступал место ночи, тени оживали, рассказывая историю, которую помнили лишь они да древние стены.
Когда-то этот храм был средоточием могущества и мудрости. Его шпили, увенчанные кристаллами чистейшего горного хрусталя, пронзали облака, а в просторных
В тот роковой день небо затянули грозовые тучи неестественного лилового оттенка. Молнии пронзали их утробу, но не падали на землю, а словно плели в вышине таинственный узор. Воздух звенел от напряжения магии, и даже камни, казалось, пульсировали в такт древним заклинаниям.
В главном зале храма собрался Великий Совет. Драконьи всадники в церемониальных доспехах, отливающих всеми цветами радуги, выстроились полукругом. Их плащи, расшитые рунами защиты, колыхались от незримого ветра. Рядом замерли архимаги в традиционных одеяниях своих орденов — синих, как глубины океана, алых, как пламя дракона, зеленых, как весенняя листва, и белых, как первый снег.
В центре круга, начертанного древними рунами, стоял Верховный магистр Златомир. Его длинная борода, отливающая золотом древней мудрости, спускалась до пояса, а в глазах отражалась тяжесть принимаемого решения. Вокруг него парили магические кристаллы, каждый размером с человеческую голову, пока еще прозрачные и безжизненные.
«Братья и сестры,» — голос Златомира эхом отражался от стен, заставляя пламя факелов трепетать. — «Мы собрались здесь перед лицом величайшей угрозы, с которой когда-либо сталкивался наш мир. Морок набирает силу. Его тьма пожирает земли на севере, его порождения множатся, а армии растут с каждым днем.»
По залу пронесся встревоженный шепот. Все знали о наступлении тьмы, но слышать эти слова из уст самого Верховного магистра было особенно тревожно.
Магистр Велена, чьи серебристо-седые волосы были собраны в сложную корону из кос, выступила вперед. Её многослойное синее платье с серебряной вышивкой мерцало в свете факелов.
«Мы пытались сдержать его армии,» — произнесла она, и в её голосе звучала горечь поражения. — «Но даже объединенные силы всех магических орденов не могут противостоять его мощи. Наши заклинания рассеиваются как дым, наши барьеры рушатся как карточные домики.»
«Именно поэтому,» — продолжил Златомир, — «мы должны прибегнуть к последнему средству. Сила драконов, древняя как сам мир, может быть преобразована и заключена в эти кристаллы. Но цена будет велика.»
В зал вошли драконы в человеческой форме — величественные существа, чья истинная природа просвечивала даже сквозь человеческий облик. Их глаза светились древней мудростью, а кожа мерцала подобно драгоценным камням.
Первым выступил Азур, предводитель синих драконов. Даже в человеческом облике он излучал невероятную мощь. Его длинные серебристо-голубые волосы струились подобно горному водопаду, а глаза цвета летнего неба, казалось, видели самую суть вещей.
«Мы понимаем необходимость этой жертвы,» — произнес он голосом, подобным шуму морских волн. — «Эпоха безраздельного господства драконов
Рядом с ним встал Игнис, повелитель огненных драконов. Его волосы полыхали подобно живому пламени, а глаза светились подобно углям в горне.
«Но прежде чем мы совершим этот шаг,» — прогремел он, — «все должны понимать последствия. Отдав часть нашей сущности кристаллам, мы навсегда изменимся. Многие из нас погрузятся в спячку, другие потеряют значительную часть своей силы. Мир драконов никогда не будет прежним.»
Терра, предводительница земляных драконов, чья кожа напоминала полированный малахит, покачала головой: «Лучше добровольно отдать часть силы, чем позволить Мороку поглотить всё. Я видела, что он сделал с северными землями. Там больше нет жизни — только тьма и лёд.»
Последним слово взял Люнар, старейший из лунных драконов. Его кожа светилась подобно лунному свету, а в глазах отражались звезды.
«Есть еще кое-что, о чем вы должны знать,» — произнес он тихим, но пронзительным голосом. — «Создание кристаллов изменит саму структуру магии в мире. Мы разделим силу стихий, чтобы сделать её доступной для контроля. Но в этом таится опасность. Если когда-нибудь все пять кристаллов будут объединены…»
Он не закончил фразу, но все поняли невысказанное. Объединение кристаллов могло принести как спасение, так и окончательную гибель.
Златомир поднял руку, призывая к тишине. «Время решать. Кто готов принять участие в ритуале?»
Один за другим маги и драконы выступали вперед, занимая места в сложном узоре, начертанном на полу. Начался ритуал, который должен был длиться семь дней и семь ночей.
В первый день драконы приняли свою истинную форму. Их чешуя сверкала в свете магических огней, а крылья, казалось, заполнили всё пространство храма. Начались древние песнопения на языке, который был стар, как сам мир.
На второй день началось извлечение сущности стихий. Это было похоже на то, как если бы кто-то пытался вытянуть душу из живого существа. Драконы ревели от боли, но держались. Маги, проводившие ритуал, старели на глазах — поддержание столь мощных чар забирало их жизненные силы.
Третий день принес первые результаты — кристаллы начали окрашиваться. Земляной наполнился глубоким зеленым светом, подобным весенней листве. Воздушный заискрился прозрачной голубизной летнего неба. Водный замерцал всеми оттенками морской волны. Огненный загорелся подобно закатному солнцу. А лунный наполнился серебристым сиянием звездной ночи.
Четвертый и пятый дни были посвящены стабилизации силы внутри кристаллов. Маги создавали сложнейшие плетения заклинаний, чтобы сила драконов не разрушила свои новые вместилища.
На шестой день начался процесс наложения печатей и защитных чар. Каждый кристалл получил свой уникальный набор защитных механизмов, чтобы предотвратить их использование темными силами.
Наконец, на седьмой день ритуал достиг своей кульминации. Небо над храмом превратилось в калейдоскоп всех возможных оттенков, когда сила драконов окончательно слилась с кристаллами. Земля содрогалась, ветер выл подобно тысяче голосов, молнии плясали в небесах.