Кристальная ложь
Шрифт:
Лазаренко слушал ее рассуждения. Он не только сохранял спокойствие, но и пытался успокоить любимую. Все-таки Серенький не был ранее засвечен звонками Лазаря, а значит, его телефон вряд ли находился на прослушке. «А уж сам-то он точно не пойдет меня выдавать. Ему это невыгодно», — думал Серега.
Глава 22
Прошло несколько недель. Алена Гаспарян ничего не знала о событиях на асфальтобитумном заводе. Точнее сказать, она слышала что-то об этом краем уха в теленовостях криминальной тематики. Однако не придала никакого значения. Имен и фамилий репортеры не называли. А без этого новость ее заинтересовать не могла. Мало ли трагических происшествий случается в мегаполисе ежедневно! Подобное отношение трудно назвать
Вместе с тем Алена не только переживала из-за потерянного времени в браке с Геворгом. Очень часто она витала в своих радужных мечтах, желая их неминуемого осуществления. Это при том, что большинство из того, о чем она грезила, было просто из разряда фантастики. И тем не менее она грезила. Надеялась на то, что изменчивая удача наконец повернется к ней лицом. Что она сможет вернуть себе Сергея. Да, она убедилась воочию, что тот сильно изменился. Длительный срок тюремного заключения отразился на нем. Однако одновременно женщина ощущала, что его основа осталась прежней. Все то, за что она его полюбила в начале 90-х, оставалось при нем. И умный прищур, и волевой подбородок, и чуток металла в голосе. Представляла, какой он в постели, и едва не сходила с ума от разыгравшейся фантазии. Ох уж этот Лазарь! Даже в мыслях он оставался лучшим…
Мечтая о том, чтобы вернуть Сергея, Алена ничего конкретного для этого не предпринимала. Светлые мечтания сталкивались с суровой реальностью. Она так и не могла прийти в себя после того, как узнала, кого нынче Лазарь называет своей возлюбленной. Все выглядело логичным: Алена в середине 90-х предала его, и он выбрал ту, которая оказалась ему верной во всем. Но почему-то это так сильно ранило саму Алену, что порой не хватало сил справиться с чувствами. И тогда она начинала плакать, даже рыдать от безысходности, обильно увлажняя подушку на супружеском ложе. Муженька, как обычно, черт где-то носил. Поэтому слез своей жены он не видел. А если бы и видел, то вряд ли посочувствовал бы. Скорее наоборот. Засыпал бы упреками. Да ей и не нужно было сочувствие Геворга. Она уже считала его пройденным этапом своей жизни. Теперь нужно только решиться на очень серьезный шаг — подать на развод и пустить в ход материалы с компроматом на непутевого мужа. А то они все еще оставались незадействованными. И хоть внутренне женщина была готова к такому шагу, что-то ее все-таки сдерживало. Пойти на активные действия и начать бракоразводный процесс она пока не могла. Да, сил на то, чтобы жить дальше с Геворгом, уже не хватало. Но для начала активных действий нужна отвага, которая смела бы все внутренние препоны и страхи. Оставалось лишь терпеть и ждать какого-то нового импульса, толчка для того, чтобы вызревавшие неделями намерения воплотились в реальность. И вот время для такого импульса подошло.
Новый скандал
— Тебе не кажется, что ты слишком явно меня игнорируешь? — с вызовом бросил ей Геворг, который до этого так долго сдерживал себя.
— А что ж ты хотел?! Может быть, за то, что ты трахаешься со всякими шлюхами, я должна одарить тебя?! — хватило Алену на испепеляющий сарказм в ответ, что даже сама удивилась своим словам и тому вызову, который был в них заключен.
Глаза супруга недобро блеснули, а рот исказился неким подобием улыбки.
— С каких это пор ты перестала уважать меня?! — ехидно, но с нескончаемой злостью выпалил тот и, не давая супруге опомниться, выдал: — Или ты уже окончательно меня променяла на этого бешеного пса подзаборного?!
Женщина округлила глаза, стараясь при этом быть как можно более естественной, без театральных перегибов.
— Что? О чем поют березы, милый? — с недоумением промолвила она, смутно догадываясь, что муженек имеет в виду.
Тот со злой ухмылкой кивал головой. Это означало лишь одно: «Ты можешь мне говорить все что угодно. Но я-то знаю, как все обстоит на самом деле».
— Да ты все хорошо понимаешь! — воскликнул он. — Оборзела вообще! Березы у нее, бля, поют! А соком своим березовым ты этого зэка сколько раз угощала?! С медком или как?!
С каждой секундой пьяный армянин заводился все больше и больше. Видя это, Алена попыталась уклониться от бесплодного спора.
— Я не понимаю, о чем ты, — спокойным тоном промолвила она.
Ее ответ явно не устроил мужа.
— Что ты из себя дуру полную строишь и меня за дурака держишь! — не унимался он. — Вот ты думаешь, что я совсем ничего про твоего уголовничка не знаю? Думаешь, что я идиот? А вот черта с два, милая! Ты хотела меня наколоть? Думала, что я ничего не узнаю? Хотела от меня скрыть, что интересуешься этим ублюдком. Но от меня ничего не скроешь! Я все знаю!
Смутные догадки, роившиеся в голове женщины, подтверждались с каждой новой репликой армянина. Однако пока ничего конкретного не было сказано, и Алена решила не признаваться. Ведь про «уголовничка» Геворг слышал ранее от Виктора. А значит, вполне мог блефовать, устраивая бесполезные сцены ревности.
— Да что ты знаешь? — силясь сохранить невозмутимость, спросила она. Думала, что в ответ посыплется новая порция общих ничего не подтверждающих фраз. Однако ошиблась. Супруг выдержал небольшую паузу и выдал очередную тираду:
— Я знаю, что ты искала Сергея Лазаренко. Искала и в конце концов нашла. Благодаря своей подружке по фитнесу. Она, конечно, пообещала, что никому о твоем интересе не расскажет. Но ты же знаешь, какая она — женская дружба? Как дырявый сапог. Так что у меня и адрес его есть, и телефон, и номер машины. А ты все еще будешь отрицать, что не встречаешься с ним, да вешать мне лапшу про поющие березы?!
Сердце Алены екнуло, но бояться уже было поздно. Оставалось лишь продолжать разговор в надежде на то, что страсти как-то улягутся.
— Дались тебе эти березы, — устало проговорила она. — Я не хочу ничего ни подтверждать, ни отрицать. Вот ты в чем-то меня обвиняешь, но даже не думаешь о том, имеешь ли ты на это хоть капельку морального права. Ты ведь сам по уши погряз в изменах. Ты хотя бы этого отрицать не станешь, великий поборник морали? Тебе совершенно нечего сказать. Потому что любое твое слово, сказанное в оправдание, будет ложью. Тебе нечем крыть. Ты можешь только обвинять меня в чем-то и продолжать бессовестно трахать всех шлюх подряд!