Кривая логика
Шрифт:
– Вкусно, – Леночка медленно провела язычком по губам, глядя на меня с провокационной усмешкой, мол, ну что же ты, Антон Борисович?
Ну а что я? Некромант сказал – некромант сделал. Сам расстроил девушку – сам и успокоил. Тут, как говорится, без вариантов.
Когда через полчаса Леночка, поправив безупречную причёску и с притворным недовольством подкрасив губы, таки ушла обратно в приёмную, я вытащил телефон и набрал Лёху.
– Лёха, мне нужен дед Синегорский, вот прям сейчас, – велел я и через пару минут услышал в трубке того же Алексея,
– Чем я могу быть полезен?
– Фрол Дормидонтович, драгоценный мой, а скажите-ка мне, нет ли у вас такого зелья, – тут я задумался, чтобы точнее сформулировать своё пожелание, – чтобы человек не мог какое-то время выйти из дома. Сильную хворь, конечно, ни к чему насылать, а вот чтобы слабость такая, знаете, апатия, может, даже головокружение…
– Как не быть, – степенно отозвался гениальный травник, – имеется. А кому ты хочешь его дать-то?
– Леночке, – не стал скрывать я свои планы. Того, что девушка меня подслушает, я не боялся: этот кабинет был опутан таким количеством охранных заклинаний, что я иногда думал, что и сам уже не разберусь, где тут что.
– Ох ты ж, – изумился дед, – а что натворила-то егоза наша?
– Вот для того и надо, чтобы ничего не натворила, – хмыкнул я, – нужно мне, чтобы она дня три дома посидела безвылазно, пока я некоторые вопросы решаю.
– Ведьме, ей немного иную дозировку надо, – тут же стал рассуждать Синегорский, – тебе как передать-то? Или время терпит?
– Передайте через Фреда, пусть метнётся, – решил я, – а нас ждёт небольшое путешествие.
– Вот же ты неугомонный, – не то восхитился, не то возмутился травник, – а ещё говорят, что некроманты – народ солидный, степенный, суеты не терпящий.
– Врут, Фрол Дормидонтович, – заверил я его, – бессовестно врут!
– Да это я уж понял, – хихикнул дед, – ладно, дай мне минут пятнадцать, а потом жди Фредерика.
Я отключился, потом встал из-за стола и выглянул в приёмную: Леночка что-то сосредоточенно изучала в компьютере.
– Слушай, сладкого хочется, ужас просто, – пожаловался я ей, – будешь?
– А что вы предлагаете, Антон Борисович? – девушка ненадолго оторвалась от экрана.
– Давай закажем что-нибудь или купим?
– Можно, только у меня сейчас онлайн урок начнётся, – слегка смущённо ответила Леночка, – я же вам говорила, что решила всерьёз заняться психологией, и вы не возражали. Софья это тоже одобрила, сказала, что мне обязательно пригодится.
А то я не знаю! Потому именно сейчас и предложил, что ты не сможешь оторваться, значит, придётся идти самому.
– Девочка моя, слова «всерьёз заняться» и «онлайн урок» не сочетаются, так сказать, по умолчанию. Давай тогда уж поступай учиться и занимайся этим делом всерьёз, а не вот это вот всё.
– Умеете вы поддержать, Антон Борисович, – слегка обиженно отозвалась Леночка, – мне для начала и так пойдёт, может, я ещё разочаруюсь.
– Ну, такой подход можно считать разумным, – подумав, согласился я, – тогда я пойду куплю что-нибудь эдакое. Ужасно
– Я скоро в дверь не войду, – вздохнула Леночка, а потом махнула рукой, – берите уж. Что-нибудь со взбитыми сливками. А я параллельно с уроком кофе сварю.
Я похлопал себя по карманам, сделал вид, что забыл телефон, и ненадолго вернулся в кабинет. Сделал я это как раз вовремя: не успел я закрыть дверь, как из стены вышла адская гончая во всей своей красе и аккуратно положила на стол небольшую коробочку, которую держала в зубах.
– Спасибо, Фредерик, – поблагодарил я псину и потрепал по костистому загривку, – можешь возвращаться, а вечером нас ждёт поездка. Так что скажи парням, чтобы никуда не уходили, они мне понадобятся.
Фред кивнул и молча растворился в стене. Вот сколько веков вижу это, и каждый раз внутри что-то замирает, когда он подходит к поверхности и просто впитывается в неё.
Демонстративно держа на виду телефон, я вышел из кабинета, но предосторожности были не нужны: Леночка, надев наушники, сосредоточенно смотрела в экран и иногда что-то записывала.
Я вышел в коридор и направился к лифтам: на два этажа ниже располагалась кондитерская, в которой варили отвратительный кофе, а вот пирожные у них были совершенно потрясающие. Попутно я изучил инструкцию, приложенную к коробочке: 2 горошины в любой момент, независимо от приёма пищи. Надеюсь, они безвкусные, впрочем, в ином случае дед предупредил бы меня.
Взяв четыре пирожных – себе два эклера, а Леночке две булочки со взбитыми сливками и фруктами – я остановился у одного из небольших столиков и, открыв коробочку, извлёк две крохотных горошинки. Утопив каждую из них в сливках, я, чрезвычайно довольный собой, вернулся в офис и спокойно проработал до конца дня.
Потом отвёз Леночку домой, дождался обещания, что она будет очень-очень осторожной, получил заслуженный поцелуй и поехал домой.
Сытный ужин окончательно примирил меня с предстоящей поездкой, о подробностях которой мои компаньоны пока были не в курсе.
Наконец Сава не выдержал и, внимательно изучая новостную ленту в телефоне, небрежно поинтересовался:
– Ты вроде сказал, что мы куда-то поедем?
– Обязательно, – я потянулся так, что хрустнули кости, – вот сейчас ужин немного переварим, да и отправимся.
– Куда двинем-то?
– В столь любимый нами всеми город Зареченск, – сказал я, любуясь на изумлённые лица друзей.
Глава 3
– Куда?! – не сговариваясь, хором переспросили меня присутствующие, причём даже Фред задал вопрос в унисон с остальными.
– Босс, мы же вроде как совсем недавно оттуда, – осторожно проговорил Лёха, – не, я не спорю, Зареченск – городишко ничего такой. Но не каждый же месяц туда таскаться! Лидию Михайловну мы забрали, с Лозовским у нас, как говорится, «мир, дружба, жвачка». Чего там делать?