Кривич
Шрифт:
– Это только разведка, Николаич, - резюмировал Горбыль.
– Я, догадался. Всем особое внимание. Лазутчиков не трогать, пусть как пришли, так и уходят. Олесь, как уйдут, группы секретов подтянуть к лагерю, усилить людьми. Михаил, тебе северное направление, Ратибор, на тебе юг, запад возьмет Олесь. Паша, невидимка ты наш, от Святослава не отходишь ни на шаг.
– Понял.
– Ты Сашка, четыре десятка воропа собираешь в кулак. Готовьте укрепрайон у самого княжьего шатра, там где чур стоит, волхва потревожь, чтоб в курсе происходящего был.
– Дед и так ночами не спит. Я, проверял.
– Сам возьмешь двух людей и шуруй в поиск. Действуй по полной программе. Разведка, язык,
– Сделаем, - улыбкой осклабился Сашка.
– Кажись все. Действия производить с максимальной скрытностью. Я к Святославу пошел.
Отправив Свенельда в Киев степью, Святослав с бльшей частью воинства поплыл на родину на ладьях, а пристав к берегу решил перезимовать в Белобережье. Боярин кривичей пробовал убедить князя пройти степи верхом, не дожидаясь осенней распутицы, но нарвался на непонимание с его стороны. Недостаток лошадей для большинства русов и добычи, и неохота бросить на произвол судьбы сами ладьи, привели к тяжелой, голодной зимовке, а долгий весенний переход на веслах к Днепровским порогам, к встрече с печенежскими клановыми ордами.
И как было объяснить упертому князю, что только по его прихоти мышеловка, которую можно было обойти, захлопнулась. Соскочить, вырваться из расставленных силков, теперь не получится. Все шло тем же чередом, как в истории, которую сам Монзырев хотел обмануть, переделать, написать по-новой, не допуская гибели русского князя. Сейчас, следуя к шатру князя Киевского, Монзырев тешил себя надеждой, что в прошлой истории славянское воинство печенеги вырезали, застав его врасплох. Здесь же можно было заблаговременно приготовиться к бою, выбрать удобную позицию, принять бой и победить. Но самое главное, необходимо попытаться дать возможность выжить самому князю. Если Святослав живым доберется на Русь, изменится и вся расстановка сил на Руси, не будет братоубийственных войн, и все сыновья князя еще долго будут жить, а корона перейдет из рук в руки тому, кого Святослав посчитает достойным.
Ко всему прочему, Монзыреву очень хотелось наказать одного из ближних бояр Святослава. Прошедший, рука об руку с князем все походы, тяжести и лишения военной жизни, взлеты и падения политической карьеры, Свенельд, как знал из истории Монзырев, под конец пути решил предать своего вождя. Анатолий, уже сейчас шествуя к князю, знал, помощи из Киева не будет, а сам Свенельд всячески тормозит посылку воинства к Днепровским порогам. Хитрый скандинав сделал ставку на старшего сына князя, на зажравшуюся торговую касту киевлян, на бояр, не участвовавших в походах. После смерти Святослава, он все так-же будет самым влиятельным человеком, стоящим у престола Великих князей, сам станет князем. Сказать все это Святославу заранее Монзырев не мог, уж слишком разные весовые категории они со Свенельдом имели у князя.
Проходя по лагерю, Анатолий отметил, что у костров люди сидят в простых рубахах и портах, даже мечи не висят на поясах, просто положены на землю недалече. Оно конечно, дневной весельный переход против течения забрал немало сил, но вот то, что даже кольчуги упрятаны в походные мешки, дабы не ржавели, это совсем не порядок. Цепкий глаз, уже для скорого боя, прикинул, что русов у костров не больше двух тысяч наберется, вобщем-то это немало. Вытащенные на берег ладьи с хабаром, тоже отвлекут некоторую часть нападающих, не могут не овлечь, кочевники по натуре воры и бандиты, пограбить у них в крови. Это тоже хорошо.
– Государь, мой вороп приметил лазутчиков - печенегов, кои сейчас высматривают подступы к нашему лагерю, - сказал он Святославу.
– Думаю, что поутру на нас нападут.
Уже не раз, имея дело с этим необычым в своем роде боярином, Святослав не стал дергаться раньше
– Что предлагаешь?
– Ни вверх, ни вниз по реке нам от них не уйти. В любом случае придется принимать бой. Дождемся, пока их вороп уйдет на доклад, поднимем людей, расставим, как нам требуется, пусть наденут кольчуги, ну и примем бой, авось сдюжим. К утру мне доложат, с какими силами нам придется столкнуться, кто их ведет и чего от них ожидать.
– Ну, что-ж, бегать от противника не будем, коли суждено нам у порогов мечи скрестить с печенежской ордой, по яругам от нее хорониться не будем, нам сие невместно. Мы принимаем бой!
– окликнул одного из гридней, стоявших у входа в шатер.
– Боярина Тура кликни.
Откинув полог на шатре, долго смотел на воинский стан, кострами раскинувшийя неподалеку от затона, куда корабельщики вытащили ладьи. Люди готовили пищу, располагались на отдых, несли к кострам собранный хворост и срубленный сухостой. Мартовская ночь была холодна, от близости реки веяло влагой, люди кутаясь в меховые телогрейки и плащи подбитые овчиной, тянули озябшие руки к огню. До полуночи было еще далеко. Князь через плечо посмотрел на Монзырева.
– Как считаешь, отобьемся?
– Во всяком случае, врасплох они нас не застанут. Прости, княже, дозволь уйти, ежели будет чего нового, приду, доложу.
– Иди.
Монзырев вышел из княжей палатки, на выходе чуть ли не столкнулся с боярином Туром и сотниками княжеской гриди, спешивших на зов своего вождя. Сегодня всем предстояла нелегкая хлопотливая ночь.
Ближе к полуночи, лазутчики печенегов благополучно ушли. Объявившийся Сашка принес нерадостные вести. Печенежский князь Курей привел к порогам большую орду, пятнадцать тысяч кочевников, еще до рассвета нападут на княжеский стан, степными шакалами попытаются затравить, загрызть раненого пардуса. Само нападение предполагает неожиданную атаку с трех сторон, полное уничтожение русов и захват ладей с хабаром и деньгами.
Русские воины, одетые в броню, по сотням выстроились в стороне от княжего шатра, прикрылись большими щитами, сжимая стружия копий, в любую минуту были готовы дать отпор любому ворогу. Строй образовал каре, внутри которого находилась шеломань с врытым чуром Перуна на самой вершине, простоявшим у рони не один десяток лет. От углов каре лучами уходили четыре фаланги по сотне русов в каждой, укрывшиеся за каменистыми неровностями местности, за голым кустарником, деревьями росшими вдоль реки. У костров, слегка тлеющих, не дающих высокого пламени, иногда промелькнет тень, то в одном, то в другом месте. Люди скупо подбрасывали в костры хворост, лишь бы те не погасли, создавая иллюзию присутствия спящих вокруг них.
Монзыревский вороп затих, схоронившись на выбранных старшими местах, приготовился к тихому ночному бою с теми, кто первым придет резать спящий лагерь, а что придут, Горбыль не сомневался.
Монзырев прошел вдоль занятой Святославовыми русами местности, пытаясь в темноте распознать расположение дружины. Место, выбранное для стоянки людей, имело как плюсы, так и минусы. Небольшая долинка, окруженная со всех сторон, кроме речной, пологими возвышенностями, в центре высился холм с чуром посредине. Места в долинке хватило бы для размещения небольшой деревеньки, изб эдак на двадцать - двадцать пять, естественно с хозяйственными постройками и огородами соток по десять. С трех направлений к холму вели натоптанные дороги, можно был сделать вывод, что жители деревень, как левого, так и правого берега не забывали навещать славянского бога, молниерукого Перуна. Выйдя к тлеющим кострам, пригляделся, чуть вздрогнул, когда из кустов бесшумно выскользнул Мишка. Оскал белозубой улыбки воспитанника, заметил даже в темноте.