Кроманьонец
Шрифт:
– Ревнуете ?
– Нет, это слово, наверное, не подходит. Но всё-таки грызёт какой-то червячок внутри.
– Не могут же все женщины племени принадлежать только вам.
– Да я понимаю ! Не знаю, как и сказать... Зря я тебе всё это говорю.
– Отчего же ? Суть вот в чём: вы, значит, такой исключительный, а она с охотником уходит. Знаете, как это называется ? Мания величия !
– Да иди ты !- возмутился я.- Всё тебе надо втиснуть в рамки и определения !
– А вы уже и обиделись ! Кстати, у вас иногда и в разговоре со мной
– И почему же у меня такого чувства не должно быть ? Я, между прочим, имею высшее образование, а ты - неуч и лоботряс !
– Ну хватит, перестаньте. Вождь кроманьонцев с высшим образованием ! Знаете, я так давно не был в лесу !
Студент подобрал с земли охапку опавших листьев и жадно вдохнул их запах.
– Рассказывайте о своих ощущениях,- потребовал он затем.
– Боюсь, что может начаться бойня. Только об этом и думаю.
– Жалко неандертальцев ?
– Своих тоже.
– Порывы, во всяком случае, благородные,- заметил студент.
– Это у меня от мании величия. Побочные явления.
Студент улыбнулся и ничего не ответил.
Неандертальцы уходили. Мужчины со всех сторон окружали детей и кормящих матерей. Сзади шла скотина, шуршали по траве волокуши с добром. Злющие воины из моей гвардии конвоировали вражье племя. Мрачными тенями вертелись поодаль лесные и речные люди. Дочь колдуна увидела меня и приветственно помахала рукой из-за могучих торсов неандертальских воинов. Я ответил ей тем же.
– Великий вождь,- обратился ко мне Старший Воин.
– Ничего не хочу слышать.
– Но вдруг они нападут первыми ?
– Вот тогда и поговорим.
Неандертальцы старались не глазеть по сторонам, а смотреть прямо перед собой. Видно было, как они напряжены. Достаточно какого-нибудь неверно истолкованного жеста...
Поэтому я подошёл к лесовикам и настойчиво посоветовал им собирать хворост в другом месте.
Колонна неандертальцев приближалась к нашей стоянке. Я подозвал Волчонка и распорядился:
– Беги к нам и скажи всем, что если у кого-то в руке будет камень или палка, он пожалеет, что на свет родился.
Волчонок кивнул и умчался.
Студент сказал:
– Я, пожалуй, тоже пойду.
– Иди.
– Есть у вас какие-то пожелания, прихоти ?
– А то ты собрался их выполнять ! Я тебя прошу: не нервируй меня. Видишь, что творится ?
В этот момент набежали старики и старухи из речного племени. Они ругались, размахивая руками. В неандертальцев полетели камни. Я грязно выругался.
Неандертальцы остановились; их воины сомкнули строй. Я подозвал своих к себе. К счастью, в нашу сторону уже нёсся вождь речников. Щёки его тряслись, глаза бегали по сторонам.
– Пардон,- сказал он и, схватив палку, коршуном налетел на своих подчинённых.
– Это вы их учите французскому ?- полюбопытствовал студент.
– Ты ещё здесь ? Не думай, будто бы они совсем дикари и кроме праязыка ничего не знают. Кое-кто и по-латыни чешет, что твой профессор.
– Инцидент. Непредвиденный случай. Я не могу уследить за каждым.
– Бывает,- ответил тот, буравя меня глазами из-под нависшего над ними лба.- Мы можем идти дальше ?
– Да, конечно.
Неандертальцы тронулись. Я шёл рядом с ними. И вдруг мне подумалось, что раз наши величают их поганым племенем, то навряд ли и они дали нам какое-нибудь уважительное и ласковое прозвище. Тоже небось... И ничего с этим не поделаешь. Ночью, когда мы уже изгнали диверсантов, и народ улёгся спать, ко мне подошли старейшины. Они интересовались, кого им поставить на должность начальника. Я дал добро на то, чтобы старики выбрали его себе сами. Затем началась пропаганда. Старики долго и монотонно перечисляли обиды, нанесённые неандертальцами кроманьонцам. Я наслушался и об убийствах, и об угонах скота, и о похищениях. Они не были пай-мальчиками, эти неандертальцы. Поди разбери, кто здесь прав, кто виноват.
Выслушав стариков, я отправил их прочь от себя. Не могу не признать, что кое-какой осадочек от этой беседы у меня остался. Очень запросто неандертальцы могут напасть на нашу стоянку. У нас, конечно, есть чем ответить, но бойни допускать не хочется.
Наши усиленно делали вид, будто они работают. Во всяком случае, жердей для крыши натаскали и дёрна для неё же нарезали. В почти законченной постройке лежали луки со стрелами и пращи с камнями. Ответственый за охрану стоянки - Дуб - сидел на пеньке и вырезал на своей дубине кремниевым ножом нецензурное слово (накануне я нацарапал ему образец палкой на земле, лелея надежду на то, что когда-нибудь это оружие в уже окаменевшем виде найдут археологи).
Картинка получилось просто идиллической. Вот только пухленьких ангелочков в небе не хватало.
Вероятно, так же подумали и неандертальцы. Их ход замедлился; они начали тихо переговариваться друг с другом.
Я рванул к вражескому вождю, протиснувшись между двумя рослыми воинами.
– Идём, идём,- сказал он, презрительно косясь на меня.- Не бойся.
– А я и не боюсь. Таких, как ты, четверых уделаю и даже не вспотею.
К нам подошёл вождь второго племени - его явно заинтересовала тема разговора.
– Будем драться ?- спросил он.
Я мельком глянул на стоянку. Народ, как будто между прочим, подтягивался к нашему оружейному складу.
– Давайте один-на-один,- предложил я.- Или так: вы вдвоём против меня. Только давайте сначала пусть ваше племя минует нашу стоянку.
– Нет уж, спасибо,- отозвался первый вождь.- Наслышаны мы о том, как ты дерёшься.
– Прибавьте шагу,- попросил я.- Ну зачем нам эти дурацкие провокации ?
Мои воины выстроились перед кострищем. Волчонок, разумеется, присутствовал там же, несмотря на мой строжайший приказ находиться около женщин и детей и пресекать любые поползновения к панике.