Кромешный свет
Шрифт:
– А, это вы, заходите, – просто сказал он.
Тимур, не колеблясь, прошел в помещение, Бубо пропустил его впереди себя.
– С котами нельзя, – неожиданно сказал бородатый.
Рымжанов оглянулся, Какубай стоял на нижней ступеньке и, задрав хвост трубой, заглядывал в столовую. И тут Бубо поступил совершенно неожиданно. Он несильно поддел кота ботинком поперек живота и отшвырнул подальше от двери.
– Странно ты со своим дружком обходишься, – заметил Тимур.
– Нельзя, значит, нельзя! – что-то в голосе Бубо незаметно поменялось.
Большая комната,
– Спасибо, дорогой, – с сильным кавказским или арабским акцентом сказал бородач Бубо. – Можешь идти, мои люди тебя проводят.
Тимур попытался оглянуться, но несколько сильных рук схватили его сзади. В спину уткнулся ствол.
– Здравствуй, дорогой, – сказал человек, теперь уже обращаясь к Рымжанову. – Мы тебя уже заждались.
Тимур не ответил.
– Меня зовут Мухаммед, я думаю, мы станем друзьями. Ибо друзья моих друзей – мои друзья, – продолжил бородач. – У меня к тебе очень серьезное предложение.
– Бубо мне не друг.
– Бубо друг? – рассмеялся Мухаммед. – Как может подлый шакал быть другом? Он за деньги готов любого предать. Я вот о ком…
Мухаммед взял пакет, который лежал перед ним на низком столике, и достал оттуда три пары очков-коммуникаторов и бросил их под ноги Тимуру.
– Вот я о ком. Эти люди у меня, им оказывают самый дружеский прием. Вот о них мы с тобой и поговорим.
Рымжанов попытался пошевелиться, найти слабину в хватке железных рук, державших его сзади. Но сильный удар по печени сбил дыхание.
– Тимур, дорогой, зачем ты ведешь себя неразумно? Этим ты только нанесешь вред своим друзьям. Обыщите его.
Ловкие руки карманника прошлись по телу Рымжанова. Пистолет, нож, очки и пачка таблеток перекочевали на маленький столик у ног хозяина.
– Странно, такой боец, а носит с собой таблетки. Это «дурь»?
– Нет, – ответил Тимур. – У меня после контузии часто голова болит. Это просто лекарство.
– Вот видишь, когда ты готов к разговору, все проблемы легко решаются.
Мухаммед встал, взял в руки пачку таблеток и подошел к Тимуру. По пути он смахнул со стола очки-коммуникаторы и демонстративно на них наступил.
– Вот, возьми, дорогой, мы же не звери. Зачем причинять гостям неудобства? – Он засунул лекарство Тимуру во внутренний карман куртки. – Давай поговорим о деле.
– Что тебе надо от меня?
– Это уже по-деловому. Только не так грубо, не так грубо! Мы должны разговаривать, как партнеры. У меня есть товар, у тебя есть чем рассчитаться за него.
– Товар?
– Да, твои друзья. И я уверен, что мы договоримся.
– Что ты хочешь?
– Ты должен будешь выполнить для нас одно дело, а потом мы доставим и тебя, и твоих друзей домой. Ну, не домой, а за периметр. Только не спрашивай сейчас, что
– У меня есть выбор?
– Выбор есть всегда, дорогой. Или ты не соглашаешься, или соглашаешься. Куда уж проще.
– Я понял. Но одно условие, освободите моих друзей, а потом уже я сделаю то, что вам надо, – твердо сказал Рымжанов.
– По частям – хоть сейчас, если ты свою просьбу повторишь, – ухмыльнулся Мухаммед. – Так что лучше пока молчи и жди своего часа. Уведите.
Глава 16
Далеко на Черном континенте
Матунгу Бафунго был взбешен. Как просвещенный монарх, в духе нового времени, со своими слугами он обращался вполне демократично, но от повара всегда требовал аккуратности и соблюдения хотя бы элементарных норм гигиены и санитарии. Даже после того, как повару отрубили голову прямо на кухне, Матунгу все еще не мог успокоиться. У него не могло уместиться в голове, как можно было к столу короля Нигверии, Властителю Леса до Дальней Горы, Пастуху Стада буйволов от Сюда до Небесной тверди, обладателю еще трех десятков титулов, самому богатому человеку Африки, подать к столу жаркое, в котором оказался ноготь со следами маникюра? Не ноготь был опасен, опасно было раскачивание устоев. Если повар себе такое позволяет, то что тогда позволит народ?
Король потребовал к себе на аудиенцию нового повара, долго рассказывал ему о принципах современной кухни, знакомил с картинками из лучших поваренных книг мира, которые ему, гурману, дарили в каждой стране, которую он посещал с официальным визитом. Новый повар, очень смышленый человек лет сорока, что для Нигверии было уже преклонным возрастом, внимательно слушал, кивал и время от времени задавал уточняющие вопросы.
– И запомни навсегда! Запомни, потому что от этого зависит твоя жизнь. – Вошедший в ораторский раж король размахивал жезлом с перьями кукабарры на конце и время от времени хватался за рукавицу с ножом-серборезом, висящую на поясе. Это был давний подарок из Хорватии. – Так вот запомни! Если ты хоть раз допустишь ногти в жарком из девичьих пальцев, я тебя убью!
Повар покорно кивал.
Да, король Бафунго был каннибалом, и никого в мире это не смущало. Король был богат, контролировал самый большой трафик героина и изумрудов, был щедр и не допускал войн на своей территории. А винить монарха за то, что он соблюдает закон предков, было по крайней мере бессмысленно.
Утомленный утренними хлопотами Матунгу вышел на тенистую веранду и уселся в глубокое кресло. Он любил родину. Любил свой глинобитный дворец с прохладной верандой из бамбуковых стволов, укрытый широкими пальмовыми листьями. Конечно, для поездок в Европу король иногда пользовался европейскими одеждами, хотя и на приемы старался являться в традиционном для его народа балахоне. Но только здесь, в одной набедренной повязке, под прохладными струями воздуха, разносимыми широкими опахалами в руках рослых девственниц, он чувствовал покой и гордость за свою страну, свой народ и в первую очередь за себя.