Кронпринц

Терский Иван Сергеевич

Тьма ударила Барона, отбросила в сторону, взвыла.

Тьма взвыла!

Это было столь ужасно, что бойня на улицах на мгновение прервалась. Всего один миг спокойствия, посреди невообразимого хаоса. А затем все продолжилось. Реки крови ширились, берега из мертвецов росли.

А знать продолжала крушить собственный хрупкий мирок.

Барон выставил меч, но тьма отбросила оружие в сторону. Раон взвыл, ударил изломанной рукой. Кожа порвалась, когда наружу выглянула кость. Барону же было много хуже.

Щупальца

тьмы разорвали доспех, добрались до жесткого мяса, уперлись в кость. Прошли дальше. Правую руку Барона оторвало. Он зашатался. Закричал. Даже его сила не могла унять боли.

– Защитите меня!

Мертвецы встали, заслонили собой Барона. Его Власть над ними была абсолютной, но даже ее было мало, когда в дело вмешивался Хаос. Мертвые были разорваны на части, а мгновение спустя Раон добрался и до самого Барона.

– Стой! Пощади!

Бесполезно. Кронпринц больше не слышал слов, не различал звуков, не чувствовал сострадания. Тьма рвалась из него. Она вгрызалась в грудь визжащего Барона, жадно пожирая плоть.

Кровавый вихрь набросился на Раона сзади. Его спину рвали крючья, мясо срывало с костей. Кронпринц извернулся. Герцог Бойни был страшен в бою. Столь же страшен, как и Король когда-то.

Вихрь обернулся Герцогом. Самодовольным ублюдком, баюкающим блестящие от крови крюки.

– Как же я мечтал об этом!

Вместо ответа Раон полоснул мечом по беззащитному горлу. Это убило бы любого, но не Герцога. Он вновь стал кровавым вихрем и бросился прочь.

Раон последовал за ним.

Кронпринц стал тьмой. И тьма эта уничтожала все на своем пути. С домов срывались крыши, зазевавшиеся солдаты обращались в ничто, трупы гнили и разлагались.

Кровавый вихрь же иссушал живых и мертвых. Подкреплялся их смертями, жил их жизнями. Когда тьма и кровь столкнулись, оба уже собрали обильный урожай из жертв.

Они упали на городскую стену. Вниз обрушились булыжники, упали трупы. Герцог вновь стал человеком, на горле его виднелся заживший рубец. Тьма возвышалась над ним, подобно башне.

– Вот так все закончится, да? Ты всегда считал себя выше других, а теперь ты возвышаешься надо мной... Ты так все и задумывал?

Тьма молчала.

– Ответь мне, мальчишка! Зачем все эти смерти? Зачем ты принес в жертву наши мечты? Зачем ты разрушил все то, что мы строили годами?!

Откуда мог знать Герцог, что Кронпринц больше не понимал его? Откуда он мог знать, что не Кронпринц был повинен в разрушениях? Изменил бы Герцог свое решение? Отвел бы войска?

Нет. Ничего бы не изменилось. Он все равно бы нашел способ обескровить город.

Ведь имя ему - Бойня.

– Молчишь? Это плохо. Я ведь так надеялся услышать твой визг, шавка!
– Герцог вонзил себе в сердце нож и вновь стал вихрем.

Алое и черное. Кровь и тьма. Разрушение

и хаос.

Герцог и Кронпринц.

Столкнулись они в воздухе, но обрушились на землю. Кровь иссушала, тьма - разрывала. В месиве мелькали ножи, взлетали и опускались крюки. Хаос боролся изо всех сил и постепенно теснил врага.

Кровь. Что она могла ему противопоставить? Он был Хаосом! Он был порожден первым, а сгинет последним!

Кровь не может литься вечно!

Кронпринц вынырнул из тьмы, бросился в кровь. Его телу было обезображено до неузнаваемости, а душа - разорвана на части. Но Герцог выглядел не лучше.

Раон вырвал противника из алого вихря, вздернул в воздух.

Мелькнули крюки, что-то в Кронпринце натянулось и оторвалось. С его правой руки слезла кожа, извивавшиеся мышцы были отвратительны, но Герцог еще не закончил. Его крюк впился в глазницу Кронпринца, второй - в грудь.

Герцог рвал и рвал. Изо рта его вырвался целый фонтан крови. Он ударил в левую руку Раона.

И содрал с нее мясо.

Кронпринц молча поднял обезображенную конечность. Теперь от мускулистой руки осталась лишь кость, на которой лишь местами сохранились мышцы.

Герцог захрипел. Он кашлял и смеялся одновременно.

Это было отвратительно.

– Однорукий принц! Великий и непобедимый! И что ты сможешь сделать теперь? Остановись и подохни, наконец!

Вместо ответа Раон схватил Герцога за горло. Изувеченные пальцы сжались. Надавили.

Герцог хрипел, бил Раона по голове, выл, скулил. Кронпринц душил его. Душил, как обычную дворнягу. Как ничтожнейшую из шлюх, что вздумала выносить ребенка от аристократа.

Он душил его.

А когда Герцог перестал сопротивляться - сломал шею.

Раон поднялся. Тьма упивалась убийством и невысказанными чувствами Кронпринца. Она наслаждалась его радостью и болью, отчаянием и надеждой.

Но она требовала куда больше.

Хаосу всегда нужно больше.

Кронпринц подошел к краю стены. Посмотрел вниз. Там стояла армия. Армия Герцога. Армия Барона. Они видели, что он сделал с Герцогом, а о судьбе Барона догадывались.

И, хоть это и были ничтожнейшие из ничтожных, они намеревались отомстить. Герцог и Барон пообещали им кровавую баню. И они умоются кровью.

– Хаосу всегда нужны новые жертвы.

Он вновь появился рядом с ним. Ублюдок не радовался, не жалел. Ему были чужды эти чувства. Он просто стоял и смотрел.

Наблюдал.

– Теперь ты стал частью всего этого. Твоя ярость стала светочем, ненависть породила еще большую ненависть. Каждый твой поступок порождает все больше хаоса. Каждый твой шаг лишь больше распаляет их ярость и страх. Они боятся тебя. Они ненавидят тебя. Ты для них стал чистым ужасом, но они все равно придут, чтобы сразиться с тобой.