Крошка-месть
Шрифт:
— О боже…
Римма опустилась на пол и поняла — ей страшно. Очень страшно смотреть на этого человека, сидящего напротив нее в такой неестественно замершей позе, будто его посадили в это чертово кресло, как тряпичную куклу.
И еще…
Она оглянулась, но в комнате больше никого не было.
Она осторожно поднялась и, стараясь не дышать, тихо прошла внутрь, туда, где стоял музыкальный центр с СD-проигрывателем.
Если в комнате не было никого, кроме мертвого Прохорова, кто же только что включил музыку?
— Бог мой, прямо мистика
Ну, вот и истерика, с ужасом подумала она.
И чтобы хоть как-то удержаться в мире реальности, она бросилась к телефону и набрала номер милиции.
Самая страшная реальность была все-таки лучше сумасшествия, к которому она приблизилась на опасно близкое расстояние…
Она, как все нормальные люди, не очень-то любила родную милицию, но уж лучше находиться в обществе людей, чем в обществе трупа и слушать музыку, которую у Риммы не хватало смелости выключить.
Глава 5
Глядя за окно, хотелось пропеть «утро туманное»… Именно таким оно сегодня и было — туманным и седым. Настроение у меня по утрам и так не очень хорошее, а уж в такой-то унылой серости больше всего на свете хочется опять плюхнуться в кровать, послать окружающий мир подальше и не подниматься, пока господь не наладит погоду.
Но надо было вставать, пить кофе, чтобы хоть немного привести себя в чувство, и мчаться на автобус, поскольку дела, дела, дела кружились над моей головой, как стая черных ворон. И, хотя я не считала их великими, делать их было надо.
Поэтому, одним глотком выпив кофе, я выскочила на улицу и бегом помчалась на остановку.
Мне-то опаздывать не дозволяется!
Автобус пришел быстро, доехал тоже быстро, я так же быстро поднялась по ступенькам, промчалась мимо Дашки, бросив на ходу «привет», и уселась на свое место.
— Тебе звонили, — сообщил мне Лариков.
— Кто?
— Женщина, — лаконично ответил он. — Думаю, та самая, которую кто-то преследует. Дында эта самая…
О боже!
Как-то вылетела она у меня из головы. Я набрала ее номер и зажмурилась, ожидая, что сейчас на меня посыпется град упреков. И несмотря на то, что мне очень хотелось разжиться деньгами, у меня не было никакого желания этой самой Дындой заниматься.
Но, вопреки моим скверным предчувствиям, она была сегодня неожиданно тихой, покладистой и смиренной. Я даже устыдилась своего негативного отношения к этой женщине.
— Алло? — произнесла она совсем не тем тоном, каким разговаривала вчера.
— Тамара Николаевна? — переспросила я.
— Да, это я.
— Это Саша Данич. Вы просили меня позвонить.
— Да, я помню, Сашенька… Нам надо поговорить.
— Хорошо, — легко согласилась я. — Мне к вам подъехать?
— Если вас не затруднит. Кстати, вы ничего…
Она затаила дыхание и почти шепотом закончила фразу:
— Ничего не узнали о том человеке?
— Пока нет. — Я скрыла, что и не пыталась пока этого узнать.
— Ну и ладно. Может быть, мне все просто
Она явно изменилась!
— Давайте я к вам приеду, и мы все обсудим, хорошо?
— Да, конечно. Я вас жду.
Я положила трубку и подумала о Ванцове, но потом решила, что сначала я все-таки съезжу к Тамаре Николаевне — вдруг и правда ее проблема потеряла актуальность?
Мысли эти были сладкие, как карамельки. Я даже немного расслабилась, нахально воображая, как Дында платит мне за сутки положенные двести баксов, а я при этом и палец о палец не ударила. Все-таки хорошо иметь дело с людьми, обладающими болезненным воображением и различными маниями!
Я, признаться, не очень-то верила в преследователя. А если преследователь и наличествовал, то вряд ли был злоумышленником. Хотя…
Я начала обдумывать и вариант злоумышленничества и, признаться, стала испытывать угрызения совести. Впрочем, о плохом думать не хочется никогда, поэтому слабые укоризненные голоса в моей душе быстро были притушены несокрушимым здравым смыслом. Если бы преследователь Дынды вправду хотел причинить ей зло, он давно бы это сделал. Впрочем, я все-таки попробую в этом разобраться.
И в этот момент в наш тихий кабинет ворвалась Лиза. Смотреть на нее было страшно. Как если бы Лиза ужасно испугалась увиденной шаровой молнии. Впрочем, она и в наш «омут» влетела, как шаровая молния.
Похоже, они с Лариковым не помирились, вздохнула я про себя. Моя жизнь между двумя огнедышащими драконами явно в опасности…
— Андрюшка, ты и представить себе не можешь, что произошло! — выпалила она и залпом выпила мой кофе.
Потом она перевела дух и продолжила:
— Нет, это же надо, как мы прокололись! Черт побери, надо же! Нет, кто мог это ожидать?
Ларчик посмотрел на нее и попросил:
— Лиз, успокойся, а? Иначе я не смогу узнать, что, где, когда и с кем произошло!
— Да его убили, представляешь?
— Кого?
— О господи! — простонала Лиза. — Да Прохорова же! Убили! Сегодня ночью! В собственной квартире!
Римма очень устала.
Этот симпатичный рыжий оперативник был вежлив, но по его лицу Римма догадалась, что именно ее он подозревает.
«Странно, — подумала Римма. — Я же сама ему сказала, что мы с Прохоровым поссорились, что Прохоров собирался меня бросить… Стала бы я так старательно переводить все стрелки на свою персону, если бы и впрямь была убийцей?»
— Так музыка играла?
— Да, когда я вошла, музыка играла, и меня это сначала очень удивило… Понимаете, Прохоров ведь почему-то ужасно не любил «Призрак оперы»! Он даже мне не особенно разрешал его включать, хотя это…
Она осеклась.
Сейчас она чуть было не сказала «мой диск». Тем самым она окончательно утвердила бы этого типа в подозрениях на свой счет. И диск ее… И никого ты не убедишь, что стрелять не умеешь, а револьвер в твоем воображении похож на изящную игрушку из фильмов.