Кросс по снегу
Шрифт:
– Что, Эллен ждет ребенка? – спросил Джордж, отделившись от стены и тоже ставя локти на стол.
– Да.
– Скоро?
– В конце лета.
– Ты рад?
– Да. Теперь рад.
– Вы вернетесь в Штаты?
– Очевидно.
– Тебе хочется?
– Нет.
– А Эллен?
– Тоже нет.
Джордж
– Скверно, да? – спросил он.
– Нет, ничего, – ответил Ник.
– Так как же?
– Не знаю, – сказал Ник.
– Ты с ней будешь ходить на лыжах в Штатах?
– Не знаю.
– Там горы неважные, – сказал Джордж.
– Неважные, – сказал Ник. – Слишком скалистые. И слишком много лесу. И потом, они очень далеко.
– Верно, – сказал Джордж, – во всяком случае, в Калифорнии так.
– Да, – сказал Ник, – повсюду так, где мне приходилось бывать.
– Верно, – сказал Джордж, – повсюду так.
Швейцарцы встали из-за стола, расплатились и вышли.
– Жаль, что мы не швейцарцы, – сказал Джордж.
– У них у всех зоб, – сказал Ник.
– Не верю я этому.
– И я не верю.
Они засмеялись.
– А что, Ник, если нам с тобой никогда больше не придется вместе ходить на лыжах? – сказал Джордж.
– Этого быть не может, – сказал Ник. – Тогда не стоит жить на свете.
– Непременно пойдем, – сказал Джордж.
– Иначе быть не может, – подтвердил Ник.
– Хорошо бы дать друг другу слово, – сказал Джордж.
Ник встал. Он наглухо застегнул свою куртку. Потом потянулся через Джорджа и взял прислоненные к стене лыжные палки. Он крепко всадил острие палки в половицу.
– А что толку давать слово, – сказал он.
Они открыли дверь и вышли. Было очень холодно. Снег подернулся ледяной коркой. Дорога шла в гору,
Они взяли свои лыжи, прислоненные к стене. Ник надел рукавицы, Джордж уже начал подыматься в гору с лыжами на плече. Обратный путь еще можно проделать вместе.
13
Я услышал бой барабанов на улице, а потом рожки и гудки, а потом они повалили из-за угла, и все плясали. Вся улица была запружена ими. Маэра увидел его, а потом и я его увидел. Когда музыка умолкла и танцоры присели на корточки, он присел вместе со всеми, а когда музыка снова заиграла, он подпрыгнул и пошел, приплясывая, вместе с ними по улице. Понятно, он был пьян.
Спуститесь вы к нему, сказал Маэра, меня он ненавидит.
Я спустился вниз, и нагнал их, и схватил его за плечо, пока он сидел на корточках и дожидался музыки, чтобы вскочить, и сказал: идем, Луи. Побойтесь бога, вам сегодня выступать. Он не слушал меня. Он все слушал, не заиграет ли музыка.
Я сказал: не валяйте дурака, Луи. Идемте в отель.
Тут музыка снова заиграла, и он подпрыгнул, увернулся от меня и пошел плясать. Я схватил его за руку, а он вырвался и сказал: да оставь ты меня в покое. Тоже папаша нашелся.
Я вернулся в отель, а Маэра стоял на балконе и смотрел, веду я его или нет. Увидев меня, он вошел в комнату и спустился вниз взбешенный.
В сущности, сказал я, он просто неотесанный мексиканский дикарь.
Да, сказал Маэра, а кто будет убивать его быков, после того как он сядет на рог?
Мы, надо полагать, сказал я.
Да, мы, сказал Маэра. Мы будем убивать быков за них, за дикарей, и за пьяниц, и за танцоров. Да. Мы будем убивать их. Конечно, мы будем убивать их. Да. Да. Да.