Кротовский, сколько можно?
Шрифт:
— Этот балаган вам ничего не даст, — опять встревает фабричный юрист, — Мы уже подали исковую жалобу. В течение часа суд вынесет решение в нашу пользу… далеко не уводите своих людей, сержант… чтоб туда-сюда зря не бегать.
Сержант пожал плечами и, отозвав своих людей, занял выжидательную позицию.
— Ну ладно, — тут мне приходит блестящее решение, — Вы сами напросились, господа. Закрыть вашу фабрику я не могу, но зато могу оставить вас без воды. А без воды ваше производство само встанет.
— Вы не имеете права, — занервничал юрист, — Подводной канал прорыт за
— Х-хэ, канал, может, и ваш. Зато вода в реке принадлежит республике. — отвечаю, — И перекрою я ваш канал так и быть за счет городского бюджета. По-хорошему не захотели, будет по-плохому.
— Одумайтесь, граф, — холодно предупреждает новый голос из административной кучки, — Вы оставите без работы сотни людей и без куска хлеба сотни семей.
М-да. В этом голосе ни тени заботы о людях. Буржуй просто решил зайти с козыря. Знает мое больное место. Гражданские беспорядки мне совсем ни к чему, а они будут, можно не сомневаться. Что ж. Ева говорила про показательную порку английских промышленников? Будет показательная порка. На такое и собственных средств не жалко.
— А кто сказал, что люди останутся без работы? — изображаю недоумение, — Все работники фабрики будут обеспечены работой по благоустройству набережной. Когда ваша вонючая фабрика закроется, горожане с удовольствием будут прогуливаться вдоль берега. Так что… работы всем хватит… Ева, проведем эти работы по линии министерства социальной защиты. А ну-ка, отправляй запрос моему секретарю. Пусть немедленно обеспечит новый проект кирками, лопатами и тачками.
Гражданское противостояние как-то быстро преобразовалось в народное обсуждение, а затем перетекло в трудоустройство на новый объект. Идея благоустроенной набережной получила поддержку. Работники фабрики выстроились в очередь. Ева подписывала бланки контрактов, Анюта выслала два грузовика с инструментом, тут же были назначены прорабы из опытных мастеров. Процесс, как говорится, пошел…
Не все кожевники пожелали сменить скребок на лопату. Но добрая половина записалась. Думаю, через пару дней и остальные запишутся. Люди поймут, что фабрике кирдык. Без воды выделку и окраску шкур продолжать будет невозможно. А воды им уже точно не будет. Набережная по определению пройдет через их канал.
Администрация еще пыталась качать права, но на этот раз я не без издевки предложил им обращаться в Лондонский суд, потому что в местном суде они дело точно не выиграют. Ближе к вечеру нарисовался репортер местной газеты. Я дал ему небольшое интервью.
Я сообщил репортеру, что по программе благоустройства городской среды планирую со временем облагородить берег также и на другой стороне, а еще хочу провести освещение вдоль всей набережной. Щедрыми мазками обрисовал этакие Нью-Васюки, что мол очень скоро на берегу реки появятся не только прогулочные зоны, но и парки, кафе, рестораны на воде и даже летние театры. Не исключено и казино… ну а что? Место на самом деле козырное…
Не успел репортер утащить в «клюве» новостной материал, как следом за ним прискакали представители местного ресторанного бизнеса, уже успевшие словить инсайд. Причем раньше других на
— Кротовский, — в притворном возмущении Мила надула губки, что впрочем не помешало ей подставить щечку для поцелуя, — Как ты можешь быть таким неблагодарным и вероломным?
— Я?!!
— Ну конечно, ты, — с прямодушной простотой возмущается Мила, — Я узнаю почему-то не от тебя, а от каких-то третьих лиц, что ты раздаешь лакомые куски на набережной. А про меня даже не вспомнил!
— Мила, мне только час назад пришла в голову эта идея.
— Тебя, Кротовский, это нисколько не оправдает, — заявляет Мила со всей категоричностью, — Если тебе приходит бизнес-идея, то перво-наперво ты должен делиться со мной, а не с какими-то там газетчиками.
— Прости, Мила, обещаю исправиться.
— Уже лучше. Показывай, где тут будет казино с рестораном? Сразу говорю, я в доле… ты понял меня?
— Я понял, Мила.
Пришлось возвращаться в резиденцию и срочно вызывать к себе главного городского архитектора. Местные рестораторы и застройщики уже завалили меня просьбами на предоставление в долгосрочную аренду прибрежных земель. Похоже, кожевенная фабрика обречена. Предприниматели еще и затраты по благоустройству мне отобьют… причем с лихвой…
А поздним вечером лично позвонил директор кожевенной фабрики. Я думал, будет наезжать и угрожать, однако промышленник был вежлив и грустен. Он признал полную и безоговорочную капитуляцию и попросил выделить ему другой участок за городом для переноса фабрики.
Ну вот, сразу бы так. Я не полез в бутылку и пообещал, что участок за городом под фабрику ему подберем, что впрочем, не избавит его от выполнения норм по загрязнению. Капиталист был рад и этому. Так что в полночь в мир с токсичной луной я перенесся с чувством выполненного долга.
Как только попал в бетонную трубу канализации, сразу извлек Гамлета и Ныра. Черный пафосно заявил, что он птица не тоннельная, а потому устроился на моем плече. Волку я сказал, чтобы тоже далеко вперед не убегал, неизвестно с чем мы столкнемся в этих подземных ходах. И довольно скоро мои опасения оправдались.
Здесь тоже обитают рапты, не зря этих гадов называют земноводными. И если бы не радар, нам бы пришлось нелегко. Местные крокозавры тоже умеют прятаться в воде, прикидываясь шлангами. Но поскольку мы с легкостью вычисляли их лежки издалека, разбирались с ними без особых трудностей. Вскоре Ныр освоил собственный метод охоты, прыгал крокозавру на спину и перегрызал основание черепа.
— Ребята, — сообщаю своим спутникам, — Мы проходим недалеко от храма тысячи богов.
— Тогда давай пройдем этот участок побыстрее, — нервно потребовал Гамлет, — Мне от этой близости очень неуютно.
— Гама, я бы и сам предпочел отсюда убраться побыстрее, но…
— Что? — спросил Ныр.
— Крот сказал, что я должен в него попасть.
— А как именно в него попасть, Крот не объяснил?
— Сказал, что у наблюдателя глаз замыливается…
— И? Что дальше?
— Все. Сказал: «иди в баню, Кротовский», — и выпроводил меня.