Кротовский, вы сдурели
Шрифт:
— Наверное, это я сошел с ума… объясни мне, Кротовский, на кой черт английскому банку наши рубли в таких количествах? Они хотят скупить наш военный флот?
— Первопредок с вами. Кто же им продаст флот…
— Они хотят выкупить запасы золота, серебра, редких металлов?
— Нет.
— Они хотят скупить нашу нефть?
— Нет, полковник. У нас на внутренний рынок нефти не хватает.
— Тогда я сдаюсь, — полковник тяжело опустился на стул.
— Англичане будут покупать продовольствие в моем
— Не верю.
— Я думаю, они скоро начнут. Давайте спустимся вниз. Все увидите своими глазами.
Мы пришли в магазин как раз к тому моменту, когда подставные покупатели от англичан начали сметать с полок весь товар. Они швыряли на прилавок ненавистные рубли и, почти не глядя, скупали все.
Анюта поставила дополнительных продавцов, чтобы не создавать очередь. Грузчики непрерывно подтаскивали из подвала мешки с мукой, крупами, овощами, сахаром… вносили круги сыра, колбасы, рыбу… перли на горбах туши, полутуши… свинину, говядину, курятину… Джимми Фокс трижды поднимался со мной наверх, чтобы обменять фунты на рубли.
— Кротовский, — полковник Баранов дождался, когда Джимми в очередной раз выйдет из моего кабинета, груженый рублями, — Я уже понял, что ты опять как-то всех обдурил. Объясни мне, как???
— Очень просто, полковник. Это знаменитый английский снобизм. Они думали, что английский банк всесилен. Думали, что амбары русского крестьянства опустеют раньше, чем их фунтохранилище, что оголят мой магазин и создадут искусственный дефицит товаров.
— А. Вон как… и долго они еще будут… вот это все?
— Увы. Боюсь, надолго их не хватит.
Я оказался прав. Анюта зашла в кабинет уже через несколько минут.
— Сережка, все. Англичане сдулись.
— Жаль. Сколько сегодня валюты наторговали?
— Чуть больше двухсот пятидесяти тысяч, — сообщила Анюта, как о какой-нибудь мелочи.
— Ну ничего. С учетом того, что вчера наторговали, как раз хватит, чтобы расчитаться с полковником. Анюта выдай по курсу двенадцать пятьдесят за фунт.
— Кротовский, ты сдурел? — вскинулся полковник, — Я своими глазами видел, как ты покупал фунты по семь рублей с копейками…
— Полковник, не надо думать, будто я нажился. Я, между прочим, продавал товары почти по себестоимости… и мне еще зарплаты людям из своего кармана…
— Я позвоню Орлову, — решительно заявил Баранов с угрозой в голосе.
— Да пожалуйста… пожалуйста…
Он потыкал в кнопки мобилы. Приложил к уху аппарат. Громко сопел, ожидая, когда на том конце возьмут трубку.
— Это Баранов… да… так точно, привез… говорит, выдаст на всю сумму… да, но он по двенадцать пятьдесят хочет… а я что хочу?… ну хоть бы рублей по восемь продал… так точно… слушаюсь, не лезть дураку не в свое… понял… конец связи.
Когда полковник Баранов ушел, Анюта попинала мыском туфли ящик из-под снарядов.
—
— Анюта, считай, что пока мы только отбили расходы. О прибылях говорить пока рано.
— Ну да… сколько дел еще предстоит… — она подошла к окну и выглянула наружу, —…гляди-ка, англичашки неугомонные…
— Что там еще?
— Сам посмотри. На другом конце площади тоже технику выставляют.
— Да. Вижу. Тоже трактора… тоже грузовики… пойдем вниз. Посмотрим поближе.
Мы спустились вниз и вышли из здания. Англичане, как упорный боксер, пропустивший хороший удар в первом раунде. Перегруппировались и снова пошли в атаку: «сезонные скидки на тяжелую технику заводов Моргора» — они выкатили всю линейку производимой продукции. Цена в фунтах такая, что при текущем местном курсе, нам с ними никак не тягаться. Наши малые грузовики стоят почти как их большегрузы.
— Плохо дело, — выношу вердикт, — Вот она обратная сторона переукрепленного рубля. Мы стали неконкурентоспособны…
— Что делать, Сережка? Может, пора выравнивать курс рубля к фунту?
— Увы. Поднимать цены в магазине мы пока не можем… поторопились мы со своей авантюрой, Анюта. На бумажках дурацких мы заработали, а самое-то главное упустили… наших машин мы теперь ни одной не продадим…
!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Самобичевание пришлось резко прекратить, в нашу сторону вальяжно гребет Чарли Спайдер собственной персоной. И ведь не боится меня, гаденыш.
— Мое почтение, мистер Кротовский, — Чарли вежливо приподнимает котелок.
— Ты бесстрашный человек, Чарли. Не боишься, что я тебя прямо здесь придавлю?
— Это была угроза мистер Кротовский? — громко переспрашивает Чарли, привлекая внимание большого количества праздношатающихся свидетелей.
— Это был невинный вопрос. Что тебе надо, Чарли?
— Я увидел ваш интерес к нашим грузовикам. Желаете прикупить? Отличная, между прочим, машина.
— Машина хорошая, — соглашаюсь, — Но покупать не хочу.
— А зря. Наши машины вне конкуренции. Ваши ведра с болтами никто покупать не станет.
— Это мы еще посмотрим.
— Ну, как знаете. А то могу выкупить вашу убогую технику по цене металлолома… чисто веселья ради, — с улыбочкой предлагает Чарли.
— Да неужели? У вас еще остались фунты? Могу предложить мешок гороху. Обхохочешься.
— Как говорят у вас русских, хорошо хохочет последний. Так вроде бы? — улыбочка Чарли Спайдера начинает превращаться в оскал, напоследок он роняет сквозь зубы, — Всего доброго, мистер Кротовский.
— Вот урод, — буркнула Анюта вслед удаляющемуся Спайдеру, — Наверняка ведь опять какую-то гадость замыслил.