Кровь алая (сборник)
Шрифт:
– А если нет? – еле выговорил Юсов.
– Если нет, то – нет! И для него, и для тебя! – Совков поднялся, взял со стола журнал и спросил: – Чего это девки у тебя такие худые? Смотреть тошно! – Он бросил журнал на место, пошел к дверям, на пороге обернулся: – Я буду в Доме журналистов, от вас зависит, куда вы оттуда поедете.
Парадокс жизни заключается в том, что порой трус и дурак добивается результата быстрее, чем человек умный и мужественный. Конечно, такое случается лишь в том случае, если он имеет дело с представителем своего племени.
Борис
Он уселся в «Жигули», включил рацию, вызвал полковника.
– Вас слушают, – немедленно отозвался Гуров.
– Говорит самый молодой, – Вакуров вспомнил предупреждение Гурова не болтать лишнего, так как рация сегодня у каждого любопытного.
– Слушаю тебя, парень.
– «Он шел на Одессу» – хорошая песня, очень хорошая.
– Молодец. Поезжай немедленно домой, смотри под ноги.
Вакуров положил трубку, взглянул в зеркало заднего вида, однако опоздал, – замызганный «Москвич», стоявший позади, уже выехал на Ленинградку и медленно катился правым рядом. Вакуров лихо его обогнал, свернул в первый переулок направо. Даже самый опытный сыщик не всегда обращает внимание на машины, которые он обгоняет. Он проезжал мимо выстроившихся вдоль тротуара коммерческих палаток, когда шедший сзади «Москвич» обогнал «Жигули», встал поперек, из машины выскочили двое, один полоснул из автомата по палатке. Оперативник инстинктивно схватился за пистолет, открыл дверцу, выпрыгнул, успел подумать, что не имеет права вмешиваться… Если убьют, полковник ничего не узнает, оперативник хотел сесть за руль, когда сзади к нему подошел мужчина, который выскочил из «Москвича» на повороте. Он выстрелил Вакурову под лопатку, втолкнул труп в «Жигули», вскочил в «Москвич».
Немногочисленные свидетели, которых позже удалось разыскать, заикаясь, рассказывали о нападении на палатку, как был убит водитель «Жигулей», никто не видел.
Глава 12
«Он шел на Одессу…» (Продолжение)
Юрий Савиков брел по Столешникову переулку, сосредоточенно смотрел под ноги, словно боялся споткнуться или потерял чего и пытался найти. С одной стороны, он радовался свободе, все не верилось в нее, будто снилось. С другой стороны, надо звонить Фролу, встречаться, а боязно. Человек, взятый МУРом и выпущенный, если не окончательно конченный, то и не абсолютно живой, а так, серединка на половинку. Он шел и шел, автоматы изредка попадались, но такой, чтобы имел все составляющие атрибуты, как-то: трубку, неразбитый диск, чтобы тот крутился и чтобы гудок был, – такой телефон-автомат удалось обнаружить лишь на улице Герцена.
– Алло, – почти сразу отозвался Фрол.
– Фрол, это я, топаю к тебе своими ногами и без «хвоста», – тяжело выговорил Юрий Савиков.
– Точно без «хвоста»?
– Хоть и херово себя чувствую, но головой здоровый.
– Подходи в нашу пивную, жду.
Светлов и Крячко еще не знали об убийстве Вакурова, сердце
Фрол выбрался на улицу минут через десять. Маленький, кряжистый, лысый, с кривой ногой, Фрол Осипов собрал в себе все мыслимые приметы, не узнать его было при всем желании невозможно. Когда Фрол вошел в пивную, Крячко сказал:
– Пойдешь, естественно, ты, Василий, – он ухмыльнулся. – У тебя и возраст подходящий, и физиономия сохранила поселковую непосредственность.
– Обидеть пожилого человека просто, – Светлов с удовольствием выбрался из машины, потянулся, хрустнул затекшими суставами.
Старый оперативник прошелся по тротуару, подождал, пока трое мужичков, явно аборигенов, подойдут к заветным дверям, и вошел вместе с компанией.
Зал был небольшой, уютный, что интересно, чистый, шесть высоких столов, стулья отсутствовали, посетителям предлагали особенно не задерживаться. Правда, в углу невысокий мужичок в затрапезном костюмчике положил локти на стол, устроился и подремывал над недопитой кружкой пива.
Светлов в компании троих аборигенов подошел к стойке, взял кружку пива и тарелочку черных сухарей, тронул соседа за рукав, приоткрыл полу пиджака, показывая горлышко поллитровки, спросил:
– Не войдешь в долю? Мне одному много, да и с деньгами хреново.
Мужчина пошептался с приятелями, кивнул оперативнику, пригласил к столу:
– Что у тебя и сколько просишь?
– «Пшеничная», по стольнику с рыла, – ответил Светлов, взглянул безразлично на Фрола Осипова, который потягивал пиво, стоя в одиночестве.
Сделка была ратифицирована мгновенно, на столе появились стаканы, водку разлили сразу и с точностью до грамма. Светлов встал к Фролу боком, – если чуть наклониться, то сосед оперативника закрывал, выпрямляешься, получаешь полный обзор.
– Ну, будем здоровы, мужики, – сказал самый молодой, но явно лидер, – споловиним.
Дружки согласно кивнули, сделали по мерному глотку, присосались к кружкам, молчали, ждали, когда достанет.
В пивную бесшумно вошел Савиков, взял кружку пива, пристроился рядом с Фролом.
– Здорово, Юрок, с освобожденьицем, – просипел Фрол, вынул из кармана бутылку, плеснул в кружку приятеля.
– Спасибочки, Фрол. – Савиков выпил в один прием, отер губы ладонью.
Неожиданно к столу пристроился Сеня-посредник, который «дремал» в углу, сейчас «протрезвел», смотрел на Савикова цепко.
– Чего так быстро выскочил? – спросил он, не здороваясь, не представляясь. – Или контора больше мышей не ловит?
Савиков вздрогнул, взглянул на Фрола.
– Отвечай, Юрок, ты парнишка тертый, должен понимать, – просипел Фрол.
– Я понимаю, – тихо, но вызывающе сказал Савиков. – Вы меня в зубы черту сунули, теперь недовольны, что он меня выплюнул. С тебя, Фрол, должок причитается, пока не вернешь, разговаривать не буду, а с этим хмырем я баланду не хлебал и толковать вообще не стану.