Кровь богов. Сага мертвых песков
Шрифт:
Гордон смотрел на него, пораженный. Железный воин быстро прошел через комнату и врезался в большой шкаф. Послышался треск ломаемого дерева, методично двигавшаяся рука крушила шкаф, превращая в груду обломков. Гордон содрогнулся от мысли, что если эта стальная махина столкнется с ним, то растерзает и его таким же образом.
— Вот это чудовище, — удивленно сказал он вслух. — Старик ученый был прав. — Он язвительно засмеялся. — И я, который хотел использовать новое оружие против своих врагов, и он, сотворивший этого монстра, будем первыми его жертвами. Думаю, тому, кто стреляет в лодке из пушки, куда легче справиться со своим делом.
Гордон огляделся в поисках
— Пустая трата времени, — решил он. — И опасная к тому же.
Гордон положил бомбу обратно и отступил в сторону, когда автомат, врезавшись в противоположную стену, развернулся и двинулся к нему. Он взглянул на воина, и глаза его сузились. По крайней мере он попробует сломать меч железного истукана. Рядом лежал средневековый боевой топор. Гордон поднял его и пошел навстречу машине. Резко отпрыгнув в сторону, он взмахнул топором и изо всех сил ударил по мечу. Лезвие меча обломилось у рукоятки и отлетело в сторону. Гордон обернулся и почти мгновенно отпрянул, потому что, хотя меч и был сломан, огромная рука продолжала подниматься и опускаться, сжимая тяжелую рукоять, а другая рука по-прежнему описывала круги.
Комната была разгромлена. Автомат переломал, разрубил и расколол почти всю обстановку.
Когда он снова чеканным шагом пошел через комнату, Гордон сделал то, что уже пытался осуществить раньше. За спиной машины он перебежал через комнату и стал разбивать боевым топором пульт управления. Надеясь, что, если удастся его разрушить, автомат остановится. Но, прежде чем это удалось осуществить, железный монстр опять пошел в атаку на человека. «Значит, механизм все еще может управлять движением машины», — подумал Гордон, отчаянно кромсая пульт. Но вот автомат оказался рядом с ним, и Гордон отскочил, уронив топор возле приборной доски.
Железный воин стал опять преследовать Гордона. Автомат двигался с ужасающей скоростью. Его страшное лицо казалось лицом дьявола. Снова и снова с невероятной скоростью и ловкостью Гордон уворачивался от него. Он опять подскочил к пульту, схватил топор и замахнулся. И подумал об ученом; мысли его были короткими и бессвязными: «Удивительная машина… если он сделал эту, то может сделать и другую».
Нанеся последний удар, бросил топор и проскользнул под рукой монстра. Однако на этот раз недостаточно ловко. Рука, сжимавшая сломанную рукоятку, нанесла ему удар плашмя, и Гордон пошатнулся. Тотчас другая рука прижала человека к металлическому корпусу.
Вокруг не было слышно никаких других звуков, кроме шарканья ног, треска сломанной мебели и слабого шипения внутри пульта управления.
Молча, яростно Гордон боролся со стальным чудовищем. Боролся, прилагая все свои силы. Но Железный воин продолжал прижимать его к себе.
Вдруг огромная рука ослабела, и Гордон упал на пол.
Он тут же вскочил и увидел, что автомат идет, спотыкаясь, по комнате, с бессильно свисающими по бокам руками. Движения замедлились… Гордон понял, что пульт управления полностью вышел из строя Очевидно, он сделал своим топором больше, чем предполагал. Железный воин остановился…
Рассказ о кольце раджи
Действительно, сагиб, индусы — ужасные лжецы, особенно делийцы. Но ко мне это не относится: я родом из Марвари, штат Пенджаб, к тому же я сикх [47] . Клянусь
Произошло все так: в Мируте меня навестил мой дядя, богатый и известный ювелир… Я? Я, конечно же, воин, сагиб!
Так вот, однажды дядя пришел ко мне и сказал:
— Раджа прислал мне золото и рубин, очень крупный камень. «Сделай мне, — говорит, — кольцо необыкновенной красоты. Вот тебе сто рупий, и ты получишь намного больше еще, если кольцо мне понравится». Кольцо я сделал, но о нем, конечно же, немедленно пронюхали воры. И теперь, Дал Сингх, я боюсь идти с ним к радже. Но ты, племянник, — человек смелый, к тому же у тебя есть сабля, которой ты искусно владеешь. Прошу тебя, отнеси это кольцо радже.
47
член индийской религиозной секты, последователь Гуру Нанака; проживают они в основном в Пенджабе. Мужчины традиционно носят бороду и чалму, отличаются воинственным характером. К своему имени прибавляют слово «Сингх», что означает «лев».
Тогда я спросил дядю, хотя заранее знал, что он мне ответит:
— Но почему именно я должен это сделать?
Он и ответил:
— Я брат твоего отца и твой гость. Ты должен это сделать из уважения и преданности мне.
Я поразмышлял и согласился, но намекнул ему, что до дворца раджи далеко, а в пути меня может охватить жажда.
— Вот тебе десять рупий, — сказал он тогда. — И худо тебе придется, если не доставишь кольцо радже.
После этого он вытащил из-за пазухи кольцо, которое и впрямь оказалось необыкновенной красоты — резного золота, с огромным рубином, который сверкал так, что у меня в глазах потемнело.
— Бери его и неси во дворец раджи, — сказал он. — И не задерживайся нигде. А если ты по дороге напьешься, то ноги твоей больше не будет в моем доме!
Я пожал плечами и, спрятав кольцо в кушак, вышел. Настроение у меня было препоганое, и поэтому я совсем не удивился, когда рядом с базаром Гхулал Сингх ко мне привязался какой-то придурок. Это был Махратта из Дели, плюгавый недомерок с крысиной мордочкой.
— Эй, сикх, — хитро ухмыльнулся он. — Куда путь держишь?
— А тебе-то что за дело, о отвратительный потомок омерзительных предков? — как можно более вежливо ответил я.
— А не хотел бы ты заработать немного золотишка? — вдруг прямо спросил он. — У тебя мозги хоть и набекрень, но кое-что ты соображаешь, и у меня тоже есть…
— Прочь с дороги, делийская крыса! — гневно прервал я его. — Я воин, клянусь богиней Кали, и нахожусь на службе у самого раджи!
Честно говоря, я был в такой ярости, что чуть не выдал секрет, который доверил мне мой дядя.
— О, это уже лучше, чем пустые оскорбления, — вдруг вкрадчиво молвил Махратта. — И даже сикх знает, что на службе у раджи чаще видишь веревку, чем рупии. А я вот могу подсказать тебе, как получить много рупий.
— Ну давай, — усмехнулся я.
— Иди за мной, — многозначительно сказал он, и я действительно пошел за ним. Довольно долго мы плутали по улицам, пока не пришли в какой-то дом на берегу реки. Он уверенно вошел внутрь, а я осторожно последовал следом, сжимая рукоятку сабли.
Он повел меня по какой-то бесконечно петляющей лестнице, — я уже начал терять терпение, — как вдруг прервал свое восхождение, и мы очутились в довольно темном коридоре. Дом казался совершенно заброшенным, и подозрительность моя стала усиливаться с каждым шагом. Мы продолжали куда-то идти и наконец оказались в комнате, выходившей окнами на реку.