Кровь черного мага 3

Гарднер Эрик

Я несколько секунд слушал их торопливые шаги, когда они поднимались по лестнице из подземелья. Потер лоб и выдохнул. И подумал, что как хорошо, что молния Карлфрида девять лет назад настигла Теодериха, иначе в один из таких вспышек гнева я бы точно превратился в отцеубийцу. И это я еще не читал остальные его дневники.

Я мрачно огляделся вокруг и подумал, что, пожалуй, несколько расслабился. Светлых высших вряд ли можно было отнести к категории друзей, и даже худо-бедно причислить к союзникам. А уж с темной стороной

и вовсе все было однозначно. Каждый из темных или черных магов заботился лишь о своей собственной выгоде.

И с обоих сторон у меня, похоже, хватало врагов.

Еще я подумал, что у меня скопился огромный список дел и проблем, которых надо было срочно решать.

— Да, чтобы всё к чертям провалилось, — выругался я.

Я пальцем нарисовал в воздухе этот чертов список, смотрел на него несколько минут, обдумывая, потом смахнул его ладонью, стирая.

Вывел следом несколько заклятий.

— Эй, все сюда до одного, — позвал я.

Передо мной возникло девятнадцать кобольдов.

— Где еще один? — просил я.

— С садовником, как всегда, Ваша Светлость.

— Ладно, с ним потом разберусь.

Кобольды с недоумением переглянулись. Потом, видимо, кто-то из них попробовал колдовать и у него ничего не вышло. Они испуганно заметались по комнате, но дверь я предусмотрительно также заблокировал, как и их магические способности.

— Так и знал, что не надо было слушать Ноткера и идти на службу к дракону! — в сердцах воскликнул кто-то.

— Да-да, хорошая версия, — заметил я мрачно глядя на них. — А теперь говорите, что произошло на самом деле.

Они снова переглянулись, на этот раз почти в панике.

— Вы нас убьете? — спросил кто-то дрожащим голосом.

— Попрошу повара запечь в фольге на ужин, — я оскалился в недоброй усмешке. — Рассказывайте уже.

— Это была не наша идея, Ваша Светлость! Просим вас это учесть!

— Обязательно, — пообещал я.

— Ноткер действительно передал нам ваше предложение о работе, после вашей с ним беседы в зимнем саду в Хайдельберге, — рассказывал один из кобольдом.

— Отлично, я наконец выяснил, что одного из вас зовут Ноткер.

— Мы покрутили пальцем у виска, потому что это невиданное дело, чтобы кобольды служили дракону, — испуганно продолжил другой кобольд. — Но потом об этом предложении стало известно господину Адельману. И он…

— Приказал шпионить за мной?

— Не совсем он. На этом настоял господин Прегиль. Он надавил на господина Адельмана.

— Но как вы догадались? — страдальческим тоном спросил третий.

— Я дал вам список обязанностей. Но за это время, пока вы находились в Хоэцоллерне, мы с вами не заключили договор о работе. А вы к таким вещам всегда подходите серьезно. Вывод — вы не сменили хозяина. А я, закрутившись с делами, упустил это из виду.

— Было глупо пытаться вас обмануть, — произнес кто-то еще из них мрачно.

—

Точно подмечено, — недобро произнес я. — Что успели наболтать?

— Да пока особо ничего…

Я усмехнулся и начал выводить пальцем заклинания попутно произнося слова на драконьем.

Кобольды в ужасе сбились в кучу, вытаращив на меня глаза и явно готовясь к худшему. В воздухе засветились слабые, едва видные серебристые нити магической связи с Хайдельбергом. В этом плане кобольды были действительно уникальными существами, могущими в один миг переместиться домой. И я сейчас обрывал эту связь.

Серебристые нити рвались и таяли в воздухе. Кобольды вскрикивали, словно их ударяло током. Следом в воздухе появлялся тонкий золотой обруч, который охватывал шею кобольда, а драконье заклятие запечатывало ошейник раба, который снять было невозможно никому, кроме меня. Вскоре вся толпа, обзаведясь «украшением», рухнула на колени. По их щекам текли слезы.

— Наверное, это лучше, чем умереть? — поинтересовался я ледяным тоном. — По-моему, вполне приемлемое наказание за шпионаж. Впрочем, кому не нравится, могу освободить.

— Надо полагать, освобождение — это смерть?

— Именно так.

Они мрачно молчали, никто из них не поднялся с колен, выбрав рабство.

— Вот и хорошо, зато теперь никаких договоров и бюрократии, — я усмехнулся.

А потом заметил двадцатого кобольда, по имени Ноткер, просунувшегося в уже разблокированную мною дверь. Он ошалелым взглядом оглядел своих собратьев, перевел взгляд на меня. И решив, что сбежать у него тоже не выйдет, направился ко мне.

— Ваша Светлость, прошу прощения, что вызову в вас очередной приступ нелюбви в бюрократии, но все же… Прошу вас подписать.

Он протянул мне стопку бумаги. Я взял, глянул на договор, в котором точно было листов пятьдесят, снова посмотрел на кобольда. Судя по его лицу, он ожидал, что я его испепелю после такого на месте. Но я расхохотался. Потом бросил листы в воздух. Черканул в воздухе заклинание. Все листы повисли в воздухе. Возникшие крошечные молнии пробежались по листам, сжигая лишние абзацы, и перемещая оставшиеся на другие листы. Опустевшие листы рассыпались в воздухе золотыми искрами. В тоге от в итоге от договора осталось только три листа.

— Совсем запамятовал о таком прекрасном заклинании, как «Краткость», — заметил я.

Потом, пробежав быстро по трем страницам, согласно кивнул. Кобольд создал еще одну копию договора и я поставил на обоих экземплярах свои подписи — тем же золотым росчерком.

Увидел, как сами собой, уже без моего вмешательства оборвались серебристые нити, связывающие кобольда по имени Ноткер с Хайдельбергской Гильдией и Ульрихом Адельманом.

Кобольды с завистью на своего собрата, который не был уличен в шпионаже и остался свободным. Я собрал листы и передал один экземпляр договора Ноткеру.