Кровь черного мага 6

Мы переглянулись с Прегилем и опустили взгляд вниз. Графиня по-прежнему мирно дремала на полу.

— Видимо, только графиня и осталась, потому как была с тобой, — сказал Финбарр.

Я поднялся. Грифон тут же вскочил следом за мной.

— Базилиус, занимайтесь делами, я в вас верю, а мы пошли разбираться с грифонами, — сказал я и, прихватив протокол по церемонии, направился к двери. — Барри, приведи к господину Прегилю Ленели, у него к ней дело насчет журналистов. Потом приходи в зал.

Финбарр кивнул. В коридоре

мы разошлись в разные стороны.

— И как это случилось? — спросил я Карлфрида. — Они просто взяли и растворились в воздухе?

— Нет. Мы все пошли осматривать замок, чтобы навести в нужных местах защиту, а потом нас нагнала Маргарете, которая вас искала. Сказала, что пришла в зал, а там никого.

Мы как раз подошли к залу. Около входа я наткнулся на Маргарете, переодевшуюся и свежую после душа. Рядом с ней стоял чуть растерянный Ноткер, который живо спрятался за меня, когда к нему наклонился грифон.

— Ноткер, ты передал? — спросил я.

— Передал, просто я не стала идти к Прегилю, ты все равно пришел бы сюда, — ответила вместо него Маргарете, улыбнувшись.

Я протянул ей папку с церемониальным протоколом.

— Займись этим. И учитывай, что большинство, что там перечислено, мне не нравится. Но посколько по традиции надо, оставь примерно то же самое, что было во Фризии. И самое важное, всё это «счастье» состоится завтра. Так что удачи.

У Маргарете округлились глаза.

— Как завтра?!

— Спроси у Прегиля, он тебе расскажет. Ноткер, проводи.

— Харди, погоди, — Маргарете пригляделась ко мне. — Черт, не сразу поняла, что у тебя скверное настроение.

Она быстро поцеловала меня, забрала папку и ушла вместе с кобольдом.

Карлфрид указал на кандалы, которые, прежде сковывая грифонов, теперь лежали на полу. Около одного из них стояли главы Гильдий и еще несколько магов. Я подошел к ним. Графиня, встревожившись, пробежала мимо ряда кандалов, принюхиваясь и издавая тоскливый клекот.

— Прошло ведь всего несколько минут, как мы ушли отсюда, — заметил я.

— В том-то и дело, — мрачно отозвался Адельман. — На кандалах остаточная магия — кто-то применил освобождающее заклинание.

Маделиф подошла к окнам и указала на открытые задвижки. Снаружи уже было темно. Кёнигсберг окутало размытое сияние уличных фонарей — на город опустился туман. Я распахнул окно, посмотрел на подошедшую графиню.

— Позовите их.

Грифон поставил передние лапы на окно, вглядываясь в туманную ночь. Потом прокричал отрывисто и так пронзительно, что у меня зазвенело в ушах. Грифон смолк, прислушиваясь. Потом повторил крик. После чего расправил крылья и забил ими в воздухе.

— Не дайте ей тоже улететь, Ваша Светлость! — закричал Орель.

Я придержал грифона за шею, хотя видел, что улетать он не собирается, всего лишь возмущенно машет крыльями.

— Тише-тише, графиня, — прошептал, я успокаивая, и погладив орлиную голову и тут же зажмурился, едва не оглохнув, когда она снова повторила крик.

Несколько секунд ничего не происходило. Потом мы услышали ответный клекот. Разметав туман, к нам летело пять геральдических

монстров. Причем, неся на своих спинах седоков. Через пелену было не слишком хорошо видно, но плети, которые ударяли молниями грифонов, мы разглядели отчетливо. Двое всадников, ожесточенно хлестая вышедших из-под контроля зверей, все же развернули их и снова скрылись в тумане. Один из грифонов, развернулся к своему всаднику и откусил тому голову, а через мгновение ворвался в зал с рассерженным клекотом. Обезглавленное туловище, свалилось на пол. Рука убитого все еще сжимала искрящуюся электричеством плетку.

Снаружи один из седоков накинул на шею грифона плеть, пытаясь его развернуть, но вместо этого частично придушил. Грифон, лупя крыльями в воздухе, пытался дотянуться когтистыми лапами до своего мучителя. Кувыркнувшись в воздухе, оба упали в замковый пруд. Раздался всплеск, по почти полностью скрытой туманом глади пруда пробежала яркая голубая вспышка.

Последнему всаднику почти удалось развернуть грифона, но я отправил ему в спину пламенный шар. С душераздирающим воплем всадник грохнулся судя по звуку на каменную дорожку около пруда, а грифон с горящими крыльями метнулся к нам, свалился с жалобным клекотом на паркет. Адельман мгновенно загасил полыхающие перья, обрушив на грифона дождь.

Графиня снова издала крики, но больше никто не откликнулся. Тогда она что-то проклекотала двум грифонам, те подошли и все трое улеглись у моих ног.

Орель тем временем изучал обезглавленный труп.

— Судя по одежде, один из магов, который был среди нас. Но без головы не понятно.

— Обыщите его, — посоветовал Адельман.

Орель, брезгливо поморщившись, проверил все карманы, но ничего не обнаружил.

— Вряд ли они стали носить с собой те дипломатические паспорта, после того, как нам стало об этом известно, — заметила Маделиф, потом подошла ко мне и прошептала: — У меня сейчас возникло смутное подозрение, Ваша Светлость, а не перелил ли Теодерих вам еще и грифонью кровь?

Она указала на покорно лежащих около меня грифонов.

— С таким же успехом, можно сказать, что отец перелил мне кровь тех тварей из Гретзильского болота, — я хмуро взглянул на нее, собираясь сказать что-то еще не слишком вежливое, но мой взгляд скользнул вниз на знакомые пуговицы на ее блузке. — Хм…

— Ваша Светлость, пожалуйста, прекратите так делать, особенно когда вокруг нас — коллеги. Вы же понимаете, что это навредит моей репутации, — едва слышно сказала волшебница.

Я поднял взгляд, увидел чуть порозовевшие щеки.

— А когда коллег нет — можно? — поинтересовался я.

— Вы что, опять пили алкоголь с янтарем? — спросила она с подозрением.

— Нет, но… Что, черт возьми, тогда произошло?

— Ничего, — поспешно ответила Маделиф.

— Ничего? — я поглядел на нее с неверием. — Хм. Попрошу Барри отыскать бутылку того янтарного виски. Надо повторить.

Глаза у Маделиф округлились в ужасе. В такие моменты, когда она позволяла себе эмоции, она начинала напоминать Тею, которая эмоции, в отличие от матери, не сдерживала никогда.