Кровь черного мага 6
Шрифт:
— Вряд ли бы господин Чистослав предложил решение, — заметил Карлфрид. — Он изучал исключительно свойства драконьей крови.
Маделиф посмотрела в мою сторону, потом перевела взгляд на своих коллег.
— Кажется, я нашла решение, — сказала она. — Эгихард ведь хотел с нами договориться. Сам, без участия своей семьи.
— И?
— По сути предложить нам кроме как своей крови ему нечего, — продолжила волшебница. — Если мы взамен предложим ему лишь сохранение жизни, он наверняка воспримет это как неравнозначные условия.
— Что значит, справедливую плату? — спросил Орель. — Вы сейчас про реальные деньги?
— Да, или что-то, что имеет цену. Это должна быть честная сделка. И каждая капля его крови должна иметь реальную стоимость.
— Это было бы гениальным решением, Маделиф, если бы не один жирный минус под названием «свобода», — сказал Карлфрид.
— А ее мы предложить не сможем, — заметил Дагоберт. — Однако, несмотря на это, предложение госпожи Халевейн — действительно выход. Осталось только определиться со стоимостью одной капли крови.
— О, это легко, — усмехнулся Орель. — Скажите, за сколько вы продадите мне свой перстень, Фридемар? И разделите сумму на десять.
Дагоберт невольно рассмеялся и покачал головой.
— Знаете, коллега, я вам его, пожалуй, не продам. Проклятье, если мы будем выплачивать реальную стоимость — мы все разоримся. Гильдии Богемии, Пруссии и Хайдельберга, конечно, гораздо состоятельнее, но если они будут в состоянии покупать больше драконьей крови, чем мы, мы снова окажемся в ситуации собственного ослабления.
— И всё же, они наши коллеги, а не враги, — возразил Орель.
— Так вы собираетесь заключать договор напрямую с Эгихардом? — спросил Карлфрид.
— Не совсем, — Дагоберт задумался. — Думаю, нужно оставить прослойку между нами и им в виде его семьи. Все мы прекрасно понимаем, чем в итоге закончится история с остальными детьми Теодериха. Это лишь вопрос времени. В этой банке со змеями выживет только один. И думаю, нам даже не надо делать ставки — мы все прекрасно понимаем, кто это будет, — Дагоберг посмотрел в мою сторону.
Маделиф нахмурилась.
— Вы хотите, чтобы и смерть родителей была на его совести?
— Он дракон, госпожа Халевейн, о чем вы? Кроме того вы видели, Эгихард ненавидит отца.
— А его мать?
— Она уже взяла вину на себя. Да, он будет винить в потере свободы именно их в первую очередь и ведь это действительно их идея.
— И вы будете платить Теодериху? — спросил Карлфрид.
— Думаю, им стоит давать только ту сумму, которая необходима для содержания семьи, — сказал Орель. — Все финансы от продажи крови должен получать мальчик. Откроем для него специальный счет, доступ к которому он получит после своего совершеннолетия.
— Далеко вы загадываете, — со скепсисом отозвался Карлфрид. — Но допустим, всё пройдет гладко. Что вы намерены делать после его совершеннолетия?
— Господин Моор, у нас
Карлфрид поглядел на Маделиф и кивнул.
*эдельвейс, от нем. edel — «благородный» и weiss — «белый».
Глава 21
Я проснулся, когда «Бронко» остановился у нижних ворот Хоэцоллерна. Охранники открыли ворота и мы поехали дальше. Маргарете тоже пробудилась, посмотрела на меня, а потом засмеялась.
— Что такое, Гретке? — спросил я.
— Наверное, у меня такое же недовольное лицо как у тебя, — заметила она. — Не выспался?
— Нет, просто один интересный сон не досмотрел.
— О чем, Харди? — спросил Финбарр.
— О прошлом.
На меня из зеркала заднего вида посмотрел Карлфрид чуть насторожившись.
Вот сукин сын, а ведь мог бы мне всё рассказать. Хотя, скорее всего он до сих пор опасался последствий принятого ими тогда решения.
— Скажите, Карлфрид, а вы вообще собирались когда-нибудь мне поведать, что тогда случилось на самом деле? — поинтересовался я. — Я, конечно, сам вас не спрашивал, поскольку не до того было, но всё же.
— О чём вы, Ваше Величество?
— О том, что случилось в пещере двенадцать лет назад и потом.
Маг резко выжал тормоз, мне в грудь врезался ремень безопасности, а уже успевшую отстегнуться Маргарете швырнуло о спинку переднего сиденья и из ее разбитого носа хлынула кровь. Она болезненно всхлипнула.
— Да что б вас, — выругался я. — Я вас больше за руль не пущу.
Я передал Маргарете платок, наклонил ее голову вперед. Финбарр вытащил из-под сиденья аптечку и искал там что-то.
— Барри, брось, Ноткер сейчас лед принесет.
Кобольд через несколько секунд приложил ледяную повязку к лицу Маргарете, посмотрел на меня.
— А господину Моору — успокоительное дать? — спросил он.
Мой взгляд вернулся к Карлфриду. Маг до сих пор сидел вцепившись руками в руль. На лице его застыл ужас, словно он увидел самое страшное, что можно было себе вообразить, а на лбу проступила испарина. И он явно опасался смотреть в мою сторону.
— Поменяйтесь местами с Финбарром и возьмите себя в руки, — произнес я сдержанно. — Да очнитесь уже.
— Вы… не сердитесь? Хотя вряд ли это подходящее слово…
— А что я должен по-вашему делать? Впрочем, давайте поговорим об этом позже. Нам уже Базилиус фарами знаки подает.
— Я могу вести дальше, не беспокойтесь, — Карлфрид действительно очнулся, хотя вид у него был по-прежнему нервный.
«Бронко» наконец добрался до конца серпантина, проехал через вторые ворота, распахнутые Йеско, и замер у входа.