Кровь героев

Перемолотов Владимир Васильевич

Белояновы сподвижники объявились во дворе княжеского терема только к вечеру. Три старца встали на середине двора, и богатыри обступили их, нетерпеливо переступая с ноги на ногу. У каждого имелось за щекой по вопросу, но пока киевляне молчали.

Белоян посмотрел на колышущиеся головы, на сердитые усмешки. Взгляд его оказался неожиданно долгим. Под ним остатки младшей дружины замерли. Сообразили - не просто смотрит, а прикидывает что-то, вроде как приценивается.

– Двадцать шесть...

Гаврила недовольно

спросил:

– Придумали что-нибудь?

– Придумали?
– волхв пожал плечами.
– Нет. Что тут можно придумать? Мы Богам вопрос задали да ответ получили.

Тонкости никого из богатырей не интересовали.

– Дело говори, Белоян! Есть способ заклятье снять?

Волхв кивнул.

– Способ-то есть. И не один даже.

Во дворе радостно зашумели. Гаврила и тот улыбнулся- понятно какие камни с души попадали.

– Ну, тогда начни с первого.

– Простым волхвованием этой заразы нам не снять.

Голос волхва остался тускл, безрадостен. Избор почувствовал, как неприятно это мгновение для волхва. Придется просить помощи, а значит признаваться, что не всесилен.

– Ну ты скажи, что делать-то, а уж мы подумаем как, -несколько свысока отозвался Гаврила тоже, видно, почувствовавший что-то такое. Он вроде бы как-то даже подбоченился.
– Покороче... Так чтоб мы все ухватили.

– Ну, если совсем коротко... Кровь нужна.

– Прольем!!!
– зароптали приободренные дружинники. Все оказалось даже проще, чем мнилось! Оказывается ничего странного или непосильного и делать-то не придется! Ни жаб глотать, ни на месяц через решето смотреть... Кровь проливать - самое богатырское дело. Что свою, что чужую...

Белоян, со странно и страшно смотревшейся на морде усмешкой, поправил крикунов.

– Тут не пролить её надо, а, наоборот, по капле собрать. Много крови нужно.

– Всю отдадим! По капле!
– разом заорали богатыри.
– Ничего для князя не жалко! Подставляй кадушку!

Взгляд Белояна потяжелел. Он посмотрел на младших дружинников с печальным пренебрежением. Гаврила первым сообразил, что будь все так просто, как кажется младшей дружине, то и говорить бы было не о чем. Он поднял руку, успокаивая горлопанов.

– Нужна кровь героев. Много крови...
– продолжил в обрушившейся тишине волхв.
– А все герои - там.

Голос волхва налился силой, рука качнулась в сторону неяркого лилового света за спиной.

– Или кто спорить готов?

Дружинники загудели недовольно. Втайне все они тут считали себя героями, но волхву виднее. Кто-то все-таки не сдержался.

– А мы кто тогда?
– петушиным криком прорезался голос.

Белоян стесняться не стал и все разложил по полочкам, чтоб непонимания не возникло.

– Вы-то?
– он внимательно оглядывал разоравшихся воинов.
– Да вы все вместе

на половину одного богатыря не тянете.

Он произнес это с такой горечью, что у Избора и мысли не возникло, что он хочет всех их обидеть. Медведемордый просто говорил правду. Такую, как она есть...

– Богатырь это вам не только глотка луженая да кулаки тяжелые. Это еще и дела.

Взгляд его перебежал с одного, на другого, на третьего. Шум стал стихать. Через пару вздохов лица окружавших его воев стали угрюмы.

– Кто из вас чудовище одолел?
– уже негромко спросил волхв.
– А вражью рать разбил-разогнал? Набольшего вражьего богатыря на поединок вызвал да одолел? Или черного колдуна своей рукой прибил? Что молчите?

Только что вздернутые высоко головы опустились. Взгляд волхва бегал по стриженым макушкам.

– А вы говорите...
– невпопад вздохнул волхв.

Головы младших богатырей опускались все ниже, словно волхв не слова выговаривал, а камни им на выи навешивал. И ведь никто слова поперек не сказал, словно наперед знали, чем такая похвальба может кончиться. Это вам не шапками хвалиться - у кого богаче.

Без обиды, без желания оскорбить, волхв со скрытой болью в голосе сказал.

– Нельзя нам ошибаться. Нельзя. Если оплошаем...

Гаврила помолчал, вспомнил начало разговора.

– Другой способ?

– Что?

– Ты говорил, что есть еще способы.

Белоян кивнул.

– Любовь женщины. Первая любовь.

– Какой женщины?

– Боги не всегда выражаются прямо. Чаще они только намекают.

Избор из-за Гаврилова плеча спросил:

– Так у князя столько жен... Неужели ни одна...

Он не закончил фразы, а уже сообразил, в чем загвоздка. Волхв кивнул.

– Жен много, а где первая любовь?... Да и была ли она у него?

Белоян досадливо тряхнул мордой.

– Говорил же ему смиряй плоть - не лезь на кого попало... Эх!

Гаврила видел, что волхв хочет еще что-то злое сказать, но сдерживается.

Чуть в стороне гудела разговором малая дружина. Что там происходило и гадать не стоило - мерились люди своими подвигами. Долетало:

– А помнишь?...

– А вот когда.....

– Так ведь после этого....

– А вы все тогда вообще....

– Так. С первой любовью ясно. Тогда давай снова про богатырей и поподробнее. Что за богатыри?

– Богатыри... Сам понимать должен, что за богатыри тут нужны. Чтоб не только горло на пиру драть мог, да мечом махать, а чтоб за душой что-нибудь кроме похвальбы настоящие дела были да народное уважение.

– А сколько крови?

– Чего?

– Крови сколько нужно?

– Нужна кровь 50-ти богатырей.

У Исина вытянулось лицо. Ничего себе... А на Избора число отчего-то никак не подействовало.