Кровь? Горячая! (Сборник)
Шрифт:
Все верно.
Как?
Я могу сплавить Кена с себя!
Она немного подумала об этом. Если она наполнит ванну, поднимет ли его наливающаяся вода? Наверняка.
Как бы самой не утонуть за это время.
Но если надолго задержать дыхание…
Она подняла ноги, вытянула их, попыталась свести их поближе…, и даже близко не подобралась к кранам.
Хватит грандиозных идей.
Должен быть выход. Должен…
— Слезь с меня! — взвизгнула она и начала сражаться с телом,
Нет никакого выхода, поняла она.
Я останусь придавленной этим чертовым жмуриком, пока не вернется Гарольд.
После этого она долго плакала. Потом задремала. Когда проснулась, ягодицы и ноги у нее снова затекли, но безысходного отчаяния она уже не ощущала. Она чувствовала себя примирившейся с судьбой.
— Если изнасилование неизбежно, — пробормотала она, — расслабься и получай удовольствие.
Ей стало интересно, какой идиот такое придумал?
Это ужасно и отвратительно, но помирать из-за этого я не собираюсь.
Несколько позже вонь стала еще сильнее, поскольку к экскрементам Кена добавились ее собственные.
С наступлением темноты вернулся и страх.
Она лежала неподвижно, едва осмеливаясь дышать, ожидая, когда Кен зашевелится. Или заговорит.
Джойс.
Что?
Я п— р-р-роголодался.
Она представила, как поворачивается его голова, тыкаясь носом в ее шею сбоку, кусает.
Когда она все-таки почувствовала, что он шевелится, она завизжала. Она вопила, пока горло не заболело и не пересохло.
Потом она убедила себя, что Кен не вернулся к жизни. Движение вызвано, наверное, естественными причинами. Разложением, к примеру. Перемещением газов. Размягчением мускулов или сухожилий. Мерзко. Отвратительно. Но он не оживает. Говорить с ней он не собирается. И кусать ее он не будет. И натягивать не станет.
Лишь бы ночь пережить.
Позже, когда она начинала дремать, Кен издал стон.
Джойс ахнула. Она окаменела, по коже поползли мурашки.
Это всего лишь выходят газы, сказала она себе.
Он снова это сделал, и она заскулила.
— Прекрати, — хныкала она. — Прекрати. Хватит, прошу тебя!
Она снова бешено забилась и задергалась под ним, а потом лежала, всхлипывала и молилась, чтобы поскорее пришел день.
С первым серым утренним светом, проникшим в ванную комнату, паническое настроение Джойс улеглось, и она закрыла глаза.
Сегодня воскресенье.
Гарольд приедет. Он будет дома около семи. До темноты.
Еще одну ночь под Кеном лежать не придется.
В изнеможении она провалилась в сон.
Проснулась
Кто это? Может, кто-то услышал ее вопли ночью и звонит узнать, не случилось ли с нею чего-нибудь. А поскольку я не отвечу…
Шансы дохловаты.
Никто не слышал криков. Наверное, кто-то из подружек звонит поболтать. Или торгаш какой-нибудь.
Звонки прекратились.
Может, это был Гарольд. Гарольд звонит сообщить, что пропустил рейс, что его сняли с самолета или что он решил остаться в Нью-Йорке еще на день-другой, чтобы встретиться со своим агентом или редактором.
— Нет, — пробормотала она. — Гарольд, пожалуйста, вернись. Ты должен вернуться.
Еще одну ночь я не выдержу.
Все нормально, сказала она себе. Он приедет. Приедет.
Еще несколько часов, и он будет здесь.
Она подумала, а сможет ли Гарольд вытащить ее из-под Кена. Наверное, нет. Такой слабак. Вероятно, ему придется вызывать пожарных. Мне неприятно беспокоить вас, парни, но, боюсь, моя жена застряла в ванне. Похоже, она трахалась с этим здоровяком, а у того сердце не выдержало.
От этих мыслей она рассмеялась. От смеха у нее заболела грудь. Что еще хуже, от этого ей сдавило внутренности и шевельнулся член Кена.
Она застонала.
Ничего смешного, подумала она.
Но если Гарольд меня отсюда не вытащит, это сделают пожарные. Немного неприятно, ну и что? Зато буду свободной.
Она представила, как совершенно голая бежит по коридору, а пожарные смотрят на нее ошарашенно и, может быть, чуть-чуть возбужденно. А она бежит в другую ванную, где есть душ.
Сначала она напьется холодной воды. Наполнит ею пересохший рот. Будет пить, пока живот не раздуется. Потом примет самый долгий в жизни душ. Будет мылиться и скрестись, пока не останется и следа от мерзких прикосновений покойника Кена. И подмоется, конечно. Полностью очистится от его смерти.
Потом выпивка. Водка с тоником. В стакане будет постукивать лед. Капелька лимона. Пить, пока голова не наполнится легким приятным туманом.
Потом добрый ужин. Толстенный кусок вырезки, слегка поджаренный на углях.
Жарить придется самой, подумала она. У Гарольда вряд ли будет настроение готовить для меня. Если он вообще останется.
Мысли о мясе наполнили рот слюной. В животе заурчало.
Скоро поем, сказала она себе. Осталось всего лишь несколько часов… Если только звонил не Гарольд, чтобы сказать, что домой не приедет.
Только не это.
Ради Бога, только не это.
Он будет здесь. Он приедет.
Он приехал.
Джойс, грезившая о его появлении, ничего не слышала, пока не распахнулась дверь ванной.