Кровь и крест
Шрифт:
Курт взял лук, поправил колчан с варбилонами [39] . Прислушался – он был неплохим охотником, – в лесу царила тишина. Курт заметил следы зайца на свежем снегу и пошёл по ним. Через полчаса добыча висела на поясе. Но что на семерых человек один заяц – только шкурку понюхать! Курт продолжил охоту.
Эрик проснулся от запаха жареного мяса, подумав, что он ещё во власти сна. Окончательно очнувшись, он вышел из шалаша и с удивлением увидел костёр, рядом с которым сидел Курт. Рутьер нанизал на ветки кролика и двух куропаток, мастерски переворачивая их над огнём, дичь покрывалась аппетитной корочкой.
39
Варбилон –
Курт оторвался от своего занятия:
– Прошу, господин, королевский ужин готов!
Поужинали беглецы на славу. Ирма пришла в себя и ела, не уступая мужчинам.
После того как беглецы насытивлись, настала очередь решать главный вопрос: а что же дальше? У них – ни крова, ни мало-мальски приличного скарба. Да и вообще где они находятся?
– Что делать-то будем, господин? – спросил Хаген, плотнее заворачиваясь в гамбизон [40] , снятый с проезжего рыцаря прошлой осенью.
40
Гамбизон – толстый стеганый зипун, одевался под доспехи.
– Для начала надо дойти до дороги и устроить засаду. Возьмём обоз, а там узнаем у его хозяина, где находимся. Потом в лесу соорудим землянку, гвизармы есть у всех, так что без крова не останемся. Заниматься будем тем, чем и прежде, только теперь станем умнее и каждые полгода будем менять расположение лагеря. Вопросы есть?
– Нет, всё ясно, – согласились рутьеры.
– Сейчас отдыхайте, набирайтесь сил, завтра утром опять в путь. Кто знает, сколько времени идти до дороги, – распорядился Эрик.
Глава 3
Отряд передвигался по лесу, зимнее солнце клонилось к полудню. Вскоре деревья поредели, показалась долгожданная дорога.
– Мы достигли цели – подрубим дерево и будем ждать, – распорядился Эрик.
Дерево выбрали не очень толстое, но высокое, чтобы перекрыло дорогу целиком и у повозки не было возможности его объехать.
Рутьеры залегли в засаду, нестерпимо хотелось пить, Эрик и Хаген постоянно жевали снег. Ирма притихла, от её смешливости не осталось и следа, она мечтала о тёплом крове. «Ну почему мир так несправедлив?..» – думала она, совершенно забыв о том, какие бесчинства Эрик и его люди чинили на чужих землях. Терпение у ландграфов закончилось, они объединились против обнаглевшей шайки разбойников, обложивших данью все окрестные земли. Будь они несколько потише, может, и пожили бы ещё на постоялом дворе в своё удовольствие.
Размышления Ирмы прервали крики и уханье падающих деревьев. Мужчины переглянулись.
– Этого только не хватало – нас опередили! Наверняка шёл обоз с оброком, и его уже ждали молодцы вроде нас, – решил Эрик.
Он вскочил, не собираясь упускать добычу и ещё полдня околевать на промёрзшей земле.
– Все за мной!!! Ирма, остаешься здесь!
Эрик, забыв про осторожность, выбежал на дорогу. Он бежал, как голодный волк, преследующий добычу, ноздри его раздувались, выбрасывая клубы теплого воздуха. Он держал в руках гвизарму наизготовке, предпочитая её в подобном деле скрамасаксу. Рутьеры не отставали, полностью доверяя вожаку. Эрик никогда не ошибался, на добычу у него было особое чутьё.
Приближаясь к месту нападения, рутьеры увидели толстое корявое дерево, преграждавшее дорогу, такое же – несколько поодаль, а между ними шла отчаянная схватка. Эрик удивился: напали явно не на обоз с оброком, а на что-то посерьёзней. На дороге стояла чёрная карета без окон, около неё разнопёрые налётчики сражались с отлично экипированной стражей. Увидев тёмно-зелёные бригандины с изображением мелузины [41] , Эрик без труда догадался – перед
41
Мелузина – русалка с двумя хвостами. На самом деле герб Саксонского курфюрства в этот исторический период неизвестен. С 1356 года он представлял собой щит, скруглённый по нижней кромке с полем из чередования чёрно-жёлтых полос. Поле пересекала зелёная орнаментальная линия, идущая из левого верхнего угла в правый нижний.
Пока отряд Эрика перебирался через дерево, стражники оттеснили налётчиков от кареты, те ретировались к лесу. На дороге лежало несколько разбойников, истекающих кровью. Ряды налётчиков редели, вооружение их оставляло желать лучшего, – с таким старьём на серьёзное дело не ходят, – одной наглостью и неожиданностью здесь не возьмёшь. Скорее всего, налётчики ожидали обоз торговца с товаром, но никак ни вооружённый военный отряд.
Эрик отдал приказ:
– Вперёд, на стражников!!!
Неожиданная атака с тыла возымела необыкновенное действие. Стражники, несмотря выучку и отличное вооружение, явно не ожидали такого поворота событий. Они с самого начала допустили ошибку – спешились с лошадей, видимо, решив убрать дерево с дороги.
Разбойники, смекнув, что подоспела подмога, ринулись на стражников из последних сил.
Стражники отчаянно сражались. Эрик схватился с огромным саксонцем, тот ловко отразил атаку виндерхандером [42] . Эрик прикрылся гвизармой, но от сильного удара её древко, обшитое металлом, попросту разнесло в клочья. Эрик не растерялся, выхватив скрамасакс. Теперь он и саксонец были наравных – оба вооружены мечами, единственной разницей между которыми была длина клинка. Эрик сразу же оценил преимущество виндерхандера. Но меч саксонца при всех своих достоинствах был гораздо тяжелее скрамасакса, и Эрик обратил этот недостаток в свою пользу: он изматывал противника, отражая его мощные удары.
42
Виндерхандер – двуручный германский меч, обоюдоострый, хорошо сбалансированный.
Саксонцы, давно не участвовавшие в боевых действиях, постепенно слабели… Рутьеры как люди бывалые сразу же поняли замысел своего командира, также приняв оборонительную позицию. Наконец Эрик Музимон достиг цели: его противник окончательно выбился из сил, и как следствие потерял бдительность. Он сделал яростный выпад, и саксонец, пронзённый скрамасаксом, упал, обагряя кровью тонкий снежный покров. Эрик тут же пришёл на помощь Хагену, затем Курту.
На дороге лежали пятеро мёртвых стражников, окропляя её ещё тёплой кровью, двое нашли своё последнее пристанище около леса. «Да, славная схватка», – подумал Эрик, отёр пот со лба и начал внимательно разглядывать налётчиков, которым оказал столь неоценимую услугу. Нападавшие были изрядно истрёпаны, из шести человек в живых осталось только двое. Эрик бегло оглядел поверженных разбойников и пришёл к выводу – разношерстный сброд, совершенно не годный для серьёзного дела.
Из оставшихся в живых выделялся высокий и крупный мужчина без шлема, облачённый в кольчугу и нагрудник, видавший виды. Его чёрные, как смоль, вьющиеся волосы свисали до плеч, бороду прихватила изморозь, от тёплого дыхания она покрылась мелкими льдинками.
Он безошибочно определил в Эрике вожака и направился к нему.
– Приветствую вас! Вы оказали мне услугу, о которой я, Ломбардец Неистовый, не забуду никогда! – он стукнул себя кулаком в грудь, соображая, что можно ожидать от непрошеных помощников, ведь они в большинстве: погиб только Сигурд.