Кровь и Пламя
Шрифт:
Салтыкова разбудили примерно в семь утра новостями из Браубаха. Колонна Клима пробилась, деблокировала осаждённых в штабе русских и лояльных Берлину немцев. Попутно водитель деблокирующей бмп умудрился не заметить в тумане старейшего некроманта Германии, как о ней рассказывали. Эта женщина, по всей видимости, и вела на приступ русских укреплений орду мертвецов. Где она нашла такое количество тел, не совсем понятно, но точно, что некоторые из них были убиты не так давно — в начале ночи, когда кончился ультиматум, выдвинутый Вальдхаузенами, некоторые
И вот простой военный консультант из России, сидевший за рулём своей бронемашины, наехал на старушку, не заметив ту в тумане. Почему она проигнорировала рёв и лязг стали, приближащиеся к ней — история умалчивала. Но факт остался фактом — все многолетние магические знания, артефакты и боевые чары не смогли спасти её жизнь после столкновения с двумя десятками тонн стали и брони. Свят Вениаминович на всё это лишь мрачно произнёс, что нужно соблюдать правила судоходства в оживлённых водах, и уже готов был после этой новости обратно лечь подремать, но тут его снова подняли и попросили срочно пройти в комнату, которую Омар Хемейни назначил штабом.
Войдя, Салтыков узрел крайне мрачного турецкого немца, нервно мрачно ухмыляющегося и раздражённого Хеопса, незнакомого ему, но уставшего, мракоборца в неизменной красной мантии, а также какого-то огромного, комплекцией не уступавшему ему самому, мужчину с рыжей бородой и такого же цвета волосами, заплетёнными в косу.
Четыре пары глаз устремились на него, а потом снова уставились обратно, на стол, посреди которого стояла плетёная корзина. А в корзине лежала голова бородатого смуглого человека.
— Свят Вениаминович, — обратился к нему Омар, — Это у вас в порядке вещей, как я понимаю? — он раздражённо указал на корзину и передал русскому записку.
Тот хмыкнул, раскрыл лист бумаги и прочитал послание от Вильгельма Эрнста, что эта голова некогда принадлежала Али Демиру, что её ему доставили турки в качестве жеста доброй воли, и что он в свою очередь доставляет это Святу Салтыкову.
— Да, герр Хемейни, иногда мы дарим друг другу головы, — совершенно спокойно произнёс глава WC, — Лично мне эта голова не нужна, могу отдать Вам, — он поднял бесстрастные глаза на немецкого офицера.
— Что это за выходка? — процедил тот сквозь зубы.
— Насколько я помню, герр Хемейни, у Вас есть приказ? — улыбнулся Салтыков, оперевшись на край стола.
— Мой приказ заключается в том, чтобы спасти заложников, но сейчас, признаюсь, мне хочется всех вас арестовать и отправить в тюрьму, как поехавших! — буквально выплюнул свою фразу немецкий турок.
— Поехавших надо в лечебное учреждение отправлять, — Свят Вениаминович совершенно спокойно пожал плечами, — Вот эта голова принадлежит лидеру банды, удерживающей нашу лечебницу, и с одной стороны это хорошая новость.
— Жаль, что у нас украли победу, — чуть раздражённо процедил Хеопс, — Я надеялся увидеть этого мудака с головой.
— Да, но что случилось,
— Что же, это теперь там все они без руководства? — пробасил рыжий мужчина.
— Ваши люди пропустили под вечер, как они же сами и сказали, каких-то двух мужчин и женщину, — крайне недовольно произнёс Омар, смерив взглядом рыжего волшебника, — Или это Ваши переговорщики?
— У нас не было людей, чтобы полноценно обеспечить блокаду территории, — пробормотал, опустив глаза в стол, мракоборец.
— Зато теперь есть, — сказал Хемейни, обведя собравшихся вокруг стола взглядом.
— Предлагаю отправить переговорщиков, — произнёс Салтыков.
— Я думал, Вы будете рваться в бой, — усмехнулся немецкий турок.
— Мы можем пойти на приступ, но какой в этом смысл, пока там заложники? — покачал головой Хеопс, — Я согласен со Святом Вениаминовичем, нужны переговоры.
— Насколько я понимаю, отступать им некуда, — пробасил рыжебородый, — Даже во Франции от них попытались откреститься.
— В целом, передать им автомобили для выезда, идея неплоха, — пожал плечами Свят Вениаминович.
— Я понимаю, к чему Вы клоните, но это опасно, — ответил ему Омар, — Особенно, если они захотят взять с собой заложников.
— Ну, я не питаю иллюзий, что они идиоты, — глава WC огладил бороду, — Они же понимают, чем закончится их выезд из лечебницы без заложников.
— Значит нужно формировать переговорную группу, — Хемейни посмотрел на рыжебородого мужчину, — Герр Церинген, мне сказали, что Вы уже занимались этим.
— Да, — тот кивнул, — Но мы не преуспели в этом. В течение часа будет подобрана новая группа.
— Нам для начала туда надо отправить кого-то с целью узнать, а хотят ли они вообще переговоры?
— Да, всё будет… — Виктор Церинген хотел ещё что-то сказать, но позади Салтыкова раздался резкий хлопок, комнату заполнил сизый дым и запах тлена. Стало чуть холоднее, все резко обернулись на то место, где стоял невысокий человек в рогатом шлеме и кольчуге с размалёванным охрой под череп лицом. В одной руке он сжимал круглый щит, где на чёрном поле был изображён белый рогатый череп, другую руку положил на рукоять кривого меча, заткнутого за кушак на поясе.
Он злобно посмотрел на собравшихся, а после, увидев Свята Вениаминовича, с криком на совершенно непонятном наречии преклонил колено и протянул тому свиток. Русский удивлённо хмыкнул, шагнул вперёд и забрал его. После этого странный человек рассыпался прахом на пол комнаты.
— Герр Салтыков, — по голосу Омара Хемейни было понятно, что тот на грани бешенства, — Что это было?
— Герр Хемейни, это была, похоже, почта, — Виктор Церинген смотрел, как русский разматывает свиток и читает, что там написано. И как он мрачнеет по мере прочтения, — Я понимаю, что это прозвучит экстравагантно, но таков в нашем сообществе, раз уж Вы к нему прикоснулись, способ передачи писем.