Кровь и Плен
Шрифт:
Мы протиснулись между торговыми местами к окнам ремесленной лавки и свернули вбок. Я отодвинула край тканой вывески, что прятала за собою еще один закуток, заставленный деревянными коробками со склада магазина.
– Фух, – выдохнула я, расслабляясь и отпуская руку девочки. – Здесь они нас не найдут, – заявила, чувствуя себя так, будто совершила настоящий подвиг и спасла едва ли не полмира.
Запрыгивая на коробку и усаживаясь поудобнее, я подняла взгляд.
– Привет, – сказали мне, когда я в ужасе уставилась на объект своих подвигов. Который, между
Глаза его были цвета тумана, что стелется по утрам во все еще сонном лесу.
– Ты мальчик, – опешила я, смотря на миловидное лицо, в котором уже угадывались мужественные черты.
Он отличался от всех, кого я встречала раньше. Пусть он и выглядел необычно с этими длинными, как у мамы Гидеона, волосами, но, в отличие от моего соседа, был на удивление складно сложен.
– Ты почему не сбежал?! – накинулась я на нового знакомого, рассматривая его плащ. Он плотно запахивался у горла, а полы едва не волочились по земле. – Испугался? – сощурилась с подозрением.
– Нет, конечно, – отмахнулся мальчишка, забираясь на коробку и садясь рядом. – Я наблюдал. Мне было интересно.
– Интересно, побьют ли тебя?
Он рассмеялся. Смех у него оказался звонким. По рукам у меня пошли мурашки. Я нахмурилась – все же он был странным.
– Нет. Я никогда раньше не сталкивался с человеческими детьми. Мне рассказывали, что они слабые и их ни в коем случае нельзя обижать. Но мне всегда было любопытно, какие они вживую, – продолжил он с восторгом. – И поэтому, когда ко мне подошли на рынке и предложили прогуляться, я с радостью согласился.
– Ну ты и глупый! – Теперь уже рассмеялась я, хватаясь за живот и едва не падая с коробки. – Нельзя так доверчиво следовать за незнакомцами!
– Ну, за тобой же я тоже пошел, – возразил он, и его улыбка сделалась очаровательнее, заставляя проступить ямочки. Я засмотрелась.
И вдруг почувствовала, как моя тайна проснулась.
Когда это произошло впервые, я гуляла в лесу около речки. Сидела на берегу, вытаскивая красивые камушки из воды, когда неожиданно ясно ощутила чужое присутствие – Гидеон следил за мной из кустов. Отделавшись от прилипалы, я сразу же побежала к отцу. Рассказала о случившемся, видя, как стремительно меняется его лицо: он посмотрел на меня растерянно и с недоверием, а потом сказал, что, если подобное повторится вновь, я должна хранить это в секрете ото всех. Ведь это моя тайна.
– Я это я. За мной можно, – негромко произнесла я, важно поднимая подбородок.
– Ну и они всего лишь человеческие дети… – небрежно заявил мальчишка и нахмурился: – Что с тобой? Ты в лице переменилась.
– Все хорошо, – упрямо ответила я, вытаскивая кулон из-под рубашки сарафана и зажимая его в руке. Нагретый металл лег на похолодевшую ладонь. Я глубоко вдохнула, ощущая, как то, что дремало внутри меня, вновь собралось заснуть.
– Можно посмотреть? – спросили у меня.
– Конечно, – с готовностью отозвалась я, хотя еще никому,
Я сняла кулон с шеи. Цепочка тонкой змейкой лежала в ладони. Передав ее мальчишке, я в предвкушении замерла. Когда мама Гидеона случайно увидела кулон – я выпалывала грядку морковки, и цепочка просто выскользнула из-под рубашки, – то очень навязчиво интересовалась, откуда тот у меня взялся.
– Откуда он у тебя? – удивился мальчик.
– Отец подарил. Красивый, да? – довольно сказала я, болтая ногами.
– Любопытный. Символы древние. Но значение мне неизвестно, – серьезным тоном сообщил он.
– Древние? Как ты это понял?
– Меня отец обучает.
– А кто твой отец… – спросила было я, как вдруг насторожилась, услышав знакомые голоса.
Как они нас нашли?
Я быстро оглядела проулок, который, как и прежний, заканчивался тупиком. Решетка, парочка гнилых деревяшек, валявшихся на каменной брусчатке, и несколько водостоков, что уходили под землю и вели к реке. Больше вокруг ничего не было. Куда прятаться, оставалось загадкой.
– Я видел однажды, как она шмыгнула под эту вывеску. Они и сейчас точно прячутся там, – раздалось совсем близко.
Я уже с решительностью сомкнула губы и сжала кулаки, готовая сражаться.
– Сюда, – вдруг прошипели сверху. Задрав голову, я увидела мальчишку. Он перегнулся через край крыши, упираясь коленями в бордюр. Его голова озарялась солнечным светом, точно нимбом, как на картинах с портретами святых у нас дома. – Давай, я помогу.
Он склонился над самым краем. Я улыбнулась, забираясь на пару коробок выше. Прямо в стенной кладке торчал кирпич. Используя его как опору, я подпрыгнула, собираясь ухватиться за протянутую руку.
«Он меня не выдержит! Я упаду!» – запоздало подумала я. Доверие ослепило меня. Как мальчишка ниже ростом поможет мне подняться? Это невозможно.
Но когда моя рука оказалась в его, все сомнения развеялись.
– Поймал! – с радостью заявил он, натужно улыбаясь.
Я улыбнулась было в ответ, но тут же принялась возмущенно отплевываться – его собранные в хвост волосы, свесившись через плечо, упали на мое лицо и попали прямо в рот.
Он потянул на себя, и вскоре мы вдвоем рухнули на нагретую крышу. Благо осеннее солнце не раскаляло черепицу, как в летние месяцы.
Мы притихли, глядя сначала в небо, а потом друг на друга, давясь смехом. Внизу, как муравьи, копошились хулиганы. Они разобрали все коробки, считая, что мы спрятались где-то под ними. Мы едва не выдали себя хохотом, когда из черного хода лавки выскочил работник, ругая задир на чем свет стоит и заставляя обратно укладывать ящики так, как они стояли.
В этот миг я подумала, что это один из самых веселых дней в моей жизни. А незнакомый мальчишка, которого я видела впервые, за какой-то ничтожный час стал понимающим другом, которым я так и не обзавелась дома.