Кровь и ржавчина
Шрифт:
— Ты отлично справилась, — говорит Джай после нескольких минут молчания.
Я смотрю на него, удивляясь, что он хочет начать разговор с моего боя, а не с Черепа.
Он сидит, опираясь локтями на колени и сцепив пальцы. Его темно-синие глаза отражают сочувствие, которое он испытывает ко мне в глубине души. По некоторым причинам, я чувствую себя спокойнее, зная, что мы оба несчастны. Мы выиграли наш первый раунд боев, но это только начало, и я не могу избавиться от ощущения, что реальные бои еще только впереди.
— Это ничего
— На это требуется много сил…
— Бить кого-то, когда он заведомо побежден? — вклинилась я. — Да. Мне так и сказали.
Я дергаю за резинку для волос и позволяю волосам упасть мне на лицо, словно грязному занавесу. Они прилипают к потному затылку, и я ненавижу это, но у меня нет энергии сделать хоть что-нибудь с этим.
— Не знаю, что с ней... может, она слишком много выпила прошлой ночью, или, может быть, она отравилась едой.
— Может быть.
Я хмурюсь. Для того, кого волнует, выиграю ли я или проиграю, он не считает чудом то, что произошло сегодня утром. Мой первый соперник заболел в день, когда мы должны драться, и Джай не сказал, что мне «повезло».
— Ты не удивлен? — спрашиваю я, склоняя голову набок.
— Что ты хочешь мне сказать? Она заболела. Дерьмо случается.
Нет. Я не куплюсь на это.
— Ты что-то знаешь, не так ли?
Он открывает рот, и я задыхаюсь, когда все части пазла соединяются воедино. Мне плохо... я чувствую... не знаю, как себя чувствую. Мой мозг не в состоянии осмыслить поступок, в котором я собираюсь обвинить Джая.
— Ты что-то сделал, не так ли?
Джай откидывается назад на руки, совершенно не беспокоясь о моем обвинении.
— Не задавай вопросов, на которые не хочешь знать ответы.
Я вскакиваю со своей кровати, и мое тело, наконец, решает избавиться от стресса. Я запускаю пальцы в свои волосы, слезы начинают литься из глаз, и я рыдаю. Я рыдаю так чертовски сильно. Не могу справиться с этим. Не могу жить с этим — драки, измены, убийства — это слишком.
— Бедная женщина, — я плачу и тяну себя за волосы, пока меряю шагами комнату. — Я обманула ее. Я обманула ее из-за денег, ее место здесь.
Джай поднимается на ноги.
— Ты не обманывала ее. Ты играла в эту игру и победила.
Я вскидываю голову в его сторону и тыкаю в него пальцем.
— Ты играл в эту игру за меня! Я никогда бы не причинила кому-то боль для своей личной выгоды. Никогда!
Его челюсть напрягается, голубые глаза вспыхивают.
— Вот почему я сделал это ради тебя. Я знал, что твоя совесть не сможет с этим справиться. Существуют вещи, которые мы должны делать здесь, Котенок, и мне нужна твоя помощь, — его взгляд падает на мою татуировку и снова возвращается к моему лицу. — Теперь ты с Черепом. Ты находишься в идеальном положении, чтобы помочь мне.
Я качаю головой, всхлипывая, и пытаюсь замедлить
— Я не хочу этого дерьма от Черепа и твоего плана тоже.
Я засовываю руку в задний карман и вытаскиваю толстую пачку налички, которую дал Череп за победу в этом бою. У меня никогда не было таких денег, и я не хочу их впредь. Или, по крайней мере, не так. Она слишком тяжелая в моих руках. Когда я смотрю на нее, мои слезы останавливаются.
— Как ты это сделал? — спрашиваю я, не сводя глаз с денег. — Как вывел из строя женщину?
— Я же сказал тебе. Не задавай вопросов, на которые не хочешь ответов…
— Как? — требую я, сжимая деньги в руке.
— Купил «Трамадол» у Маркуса, раздавил и кинул ей в воду.
«Трамадол». Все, что я знаю о наркотиках, всплывает в моей памяти. Этот наркотик используют, как болеутоляющее средство, для лечения умеренной и сильной боли. Его нужно принимать регулярно, а не «по мере необходимости».
— Знаешь ли ты, насколько силен «Трамадол»? — спрашиваю я с любопытством.
Я имею в виду, он не настолько сильный, как «Морфин», но намного сильнее, чем «Тайленол».
Джай качает головой.
— Ты медсестра, а не я.
— Они специально предупреждают, чтобы ты не раздавливал и не нарушал таблетку, чтобы избежать потенциально смертельной дозы, — я тру свой лоб. — Ты не знаешь ее историю болезни. Существует длинный список вещей, которые необходимо изучить, прежде чем врач назначит его своему пациенту. Это опасно.
Насколько я помню, слабое или поверхностное дыхание, лихорадка, быстрый сердечный ритм, тошнота, рвота, диарея, потеря координации и другие симптомы — все это признаки передозировки. Пока мы были в клетке, ее тело не очень хорошо с этим справлялось.
— Она может умереть, — объявляю я, мои глаза округляются.
— Она немного помята, но не настолько. Я видел, как она уходила. Она в порядке, Эмили.
Но не в этом дело, да? Это дело принципа. Череп и Джай оба используют меня в своих планах. Они оба делают что-то без моего разрешения — без моего ведома. Это не нормально. Я делаю шаг вперед и тычу деньги в большую грудь Джая. Он смотрит вниз на них, но отказывается принимать.
— Я же говорил тебе, мне не нужны деньги.
Наши взгляды встречаются.
— Думаешь, они мне нужны? — я тычу в него пачкой. — Либо ты их берешь, либо я выбрасываю их.
Он неохотно берет деньги, и я отворачиваюсь от него.
— Куда ты идешь? — кричит он мне вслед, но я игнорирую его.
Если я собираюсь выжить здесь, то сделаю это на своих условиях.
Найду свою собственную комнату.
Буду тренироваться сама.
Буду избегать Черепа и Джая любой ценой.
Они оба повернутые, и оба — мастера манипуляций. На них нельзя полагаться. Я единственный человек, кому могу доверять. Я хочу азарта и хочу испытать неизведанное, но не той ценой, которую просят Джай и Череп.