Кровь и Вино. Любимая женщина вампиров

Полынь Кира Евгеневна

— Это тебя испугало?

— Нет, не это. А постель, в которую вы меня повалили и принялись срывать одежду.

— Да, звучит вовсе не романтично, что мне совершенно несвойственно. Это просто сон, Аврора, — даже в таком положении он выглядел куда мудрее меня, пытаясь успокоить и окончательно прогнать наваждение. — Если бы это был я… Я бы целовал тебя. Оставил бы дорожки поцелуев по всему твоему телу, на каждом частичке кожи и волос. И срывать одежду тоже не стал бы: раздевать тебя медленно, мучая самого

себя предвкушением, куда привлекательнее.

— Звучит убедительно.

Даже не успев сообразить, как самовольничает рука, я ощутила шелк плотных волос, прочесывая пальцами серебряные пряди неторопливо и вдумчиво. Я ласкала ладонью голову повелителя, и от одной этой мысли сбилось дыхание.

— Прошу тебя, Мариус, не умирай. Ты должен мне за все случившееся по твоей вине, и я прошу тебя не умирать, пожалуйста… — вновь забыв о пресловутом «вы», как и каждый раз в момент особенно сильной волны отчаянья, шептала я, но князь полностью игнорировал мое отступление от этикета.

— Я много прожил, Аврора, — начал он, продолжив без натянутого оптимизма. — Но не хотел бы заканчивать свою жизнь, только повстречав тебя. Это жестоко со стороны судьбы. Дай мне еще пять минут своего времени, и можешь уходить.

— Прогоняешь после стольких просьб о встрече? — усмехнулась, проглотив горечь, но князь вампиров неожиданно повернулся, полностью пряча свое лицо в моей юбке, и приглушенно завыл от отчаянья.

Прекратив, помолчал несколько секунд, переводя дыхание, и ответил:

— Отпускаю.

Чуткие пальцы медленно потянулись к коже, касанием разгоняя колючие болезненные мурашки во все стороны тела. Князь прикасался бережно, так, словно я действительно хрупкое сокровище в его тайниках, которое может расколоться от случайного неловкого прикосновения и рассыпаться в пыль.

Но я точно не была хрупкой. И тем более не считала себя таким уж сокровищем, которым меня обозначили братья Энеску и этот мужчина, решивший, что вправе решить умереть, когда судьба столкнула его нос к носу со мной.

Я же сама говорила, что мы все просто невольники обстоятельств, и каждый из нас в равной степени невиновен в происходящем. Так почему Мариус принял решение за меня, если это касается нас двоих?

— Иди, звездочка, — с трудом оторвав свою голову от моих колен, повелитель поднялся. Шатаясь, направился к окну, оперся рукой в широкий подоконник. — Иди, пока я не передумал.

Не представляя, что буду делать, я встала и ровным уверенным шагом направилась к дверям, не сомневаясь, что братья Энеску ждут меня там, явно не находя себе места.

Уже у порога я решила дать князю знать, что в своих печалях он не имеет права оставаться один и я не смогу просто закрыть глаза на его признание:

— Не умирай, Мариус де Романус, и я обязательно что-нибудь придумаю. Только дождись.

Дверь

за спиной захлопнулась, отрезая меня от мужчины. Следуя велению сердца, я шагнула вперед, намереваясь отыскать вампиров и не представляя, что я им скажу.

Через пару шагов по прямому коридору без ответвлений и дверей я вздрогнула, столкнувшись с вездесущим Дрэго, который появился из ниоткуда, сверкая своей неизменной улыбкой.

— Вас проводить?

— Где господа Энеску?

— Я отправил их домой, — без тени смущения ответил он. — Им нездоровилось после влияния повелителя, и я взял на себя риск проявить инициативу.

— Уехали?

— Не сердитесь, — юноша коротко поклонился. — Поверьте: даже если бы хотели, они не смогли бы противиться воле повелителя.

Заметив, как дрогнуло мое тело в попытке скорее бежать, Дрэго неожиданно проявил силу, схватив меня за руку и развернув к себе спиной, крепко накрыл рот ладонью.

— Не кричите, госпожа Кристенсон. Мне просто необходимо немного вашего внимания. Чрезвычайно сильно.

Оттаскивая мое сопротивляющееся тело в сторону, вампир даже не запыхался. Убедившись, что мы на достаточном расстоянии от кабинета, в котором остался князь, он тихо сказал:

— Обещаю: я не сделаю вам ничего плохого. Просто расскажу кое-что важное. Не будете кричать?

Фыркнув в горячую ладонь, хмуро обернулась, как только хватка исчезла.

Дрэго выглядел расслабленным, но по вечно улыбающемуся лицу пробегали мельчайшие спазмы, угрожая рассыпать привычную маску, которая порядком выводила из себя.

— Я в курсе событий, госпожа, — тон веселого голоса изменился, став низким и серьезным, — поэтому вновь влезу куда меня не просят, и постараюсь объяснить вам важность происходящего.

— У вас пять минут. Более ждать я не намерена, — стараясь выглядеть суровой, я скрестила руки на груди, но вампир на мою уловку не повелся, сверкнув глазами.

— У меня к вам одна-единственная просьба: найдите в Виндэм-холле семейное древо Энеску. Рассмотрите его очень внимательно и обязательно потребуйте ответы усвоихмужчин на вопросы, которые у вас наверняка возникнут. Это поможет вам принять правильное решение.

Спрятав рваный вдох от того, как прозвучало в чужих устах признание вампиров моими, я сморгнула набегающую пелену, вновь все внимание обращая на стоящего передо мной слугу.

— Слишком расплывчато, не находите?

— Нахожу. Но я так же нахожусь под гнетом клятвы верности, и даже этого говорить вам был не вправе. И тем не менее я не хочу, чтобы вы находились в неведенье, не осознавая, что от вашего решения зависит судьба всей Сумеречной Лощины и ее обителей. У нас один князь, госпожа Кристенсон, и нам ни в коем случае нельзя его лишиться.