Кровь, или 72 часа
Шрифт:
— Что с тобой?!
— Очень больно!
— Где?
— Слева. Не может же это быть инфарктом?!
Нет, это был не инфаркт. В тот вечер у нее впервые порвалось легкое. До этого дня они не подозревали, что при ее болезни бывает еще и такая напасть. Рентген подтвердил неутешительный диагноз пневмоторакса, и они снова оказались в больнице.
Случившееся напугало Ника, и она стала готовить почву для поездки домой.
— Нам просто необходимо навестить родных, чтобы они поняли, что мы от них всего в десяти часах лета, и убедились, что мы здесь не бедствуем.
— Может,
Для нее это был поход за силой земли русской, совсем как в ее любимых сказках.
— Нет, милый. Поехали на праздники, когда все будут выходные!
Город детства встретил новогодней иллюминацией. Дух наступающего Нового года витал в морозном воздухе. Их сердца замирали в предвкушении долгожданного свидания с родными и близкими. И ожидание не обмануло. Их дом ни минуты не пустовал. Приходили друзья и родственники, одноклассники и сокурсники, соседи и сослуживцы. Ощущение постоянного праздника превратило отпуск в настоящую сказку. И лишь поездка к маме Дениса оставила неприятный осадок.
— Похоже, моя мама чем-то встревожена, — шептал Денис, помогая жене носить тарелки и салатницы со всякой снедью на праздничный стол.
— Не переживай, — погладила его по щеке Ника. — Когда гости разойдутся, вы сможете спокойно поговорить.
Мамины подруги, знавшие Дениса с пеленок, не давали им поесть и все расспрашивали о заморской жизни. «Американцы» рисовали все в розовых красках, то и дело заставляя всех восхищенно ахать. Но годы берут свое, и гости засветло засобирались домой. Тогда-то Денис с Никой наконец-то насладились кулинарными творениями хозяйки.
Когда дверь за последними гостями закрылась, Ника пошла на кухню мыть посуду, оставив Дениса наедине с мамой.
— Вы возвращаться не надумали?
— Да нет пока, у меня рабочая виза на пять лет, а там, может, учиться пойду. В общем, планы наполеоновские.
— Я так и думала, поэтому стала подыскивать варианты на наши две комнаты. Хочу их на однокомнатную квартиру поменять.
— Ну и правильно. Давно пора! Хватит жить в коммуналке!
— Вот только моя подруга всячески мешает мне с обменом.
Он знал, что сосед-алкоголик, живший в третьей комнате, продал свою площадь дочери давней маминой подруги.
— Я предложила ей меняться вместе, — продолжала мать, — но желающих съехаться из однокомнатной и двухкомнатной квартир мало. Так моя подруга стала продвигать идею размена на однокомнатную и большую комнату в «двушке». Конечно, подразумевается, что отдельная квартира достанется ее дочери!
— Еще не хватало! — возмутился Денис.
— И я о том же! Я ей так и сказала! Я шило на мыло менять не буду! И стала меняться сама по себе. И даже нашла подходящий вариант, но тут вмешался ее сын!
— Это который? Что служит в той самой организации? Да-а-а, с ним справиться будет непросто!
— Так он и не церемонится!
Молодой офицер действительно не стал ходить вокруг да около и сразу же припугнул соседку сестры.
— Смотри,
— Руки коротки! — не спасовала перед ним женщина, но на душе стало неспокойно.
Денис тут же вспомнил, как во время телефонных разговоров с матерью он все чаще слышал тревогу в ее голосе. Теперь он нашел объяснение ее постоянным вопросам: «У вас там все в порядке?»
Офицер понял, что запугать эту битую жизнью женщину не удастся, и зашел с другой стороны. Выяснив, с кем готовится обмен, он навестил владельцев однокомнатной квартиры. Ими оказались двое только что разведенных мужчин. Оставив одну из квартир женам, они пытались разменять другую на две комнаты. Эти клиенты оказались намного сговорчивее и решили не связываться с представителем тайной власти. Обмен оказался на грани срыва.
— Мамуль, я что-нибудь придумаю! — успокоил Денис.
Они втроем попили чаю, и сын с женой ушли спать в свою комнату, где они когда-то провели столько счастливых дней. Они лежали обнявшись на такой знакомой тахте, и Денис рассказывал о маминых передрягах.
— Давай напишем этому офицеру письмо! — предложила Ника.
На том и порешили. К утру текст был составлен. Взяв конверт, Ника отправила мужа на кухню помогать матери с завтраком, а сама принялась запечатывать их послание: «Я не знаю, восстановились ли мои силы, но попробовать надо!»
Через пять минут все было готово. На кухонном столе соседки белым пятном светилось письмо, адресованное ее брату. Оно содержало вежливую просьбу не мешать с обменом и дать заслуженной работнице хоть на старости лет пожить в отдельной квартире.
Прочитав письмо, молодой офицер лишь криво усмехнулся и отработанным движением скормил его уничтожителю документов. Пока наивное послание сестриной соседки превращалось в бумажную вермишель, невидимый шлейф черной энергии высвобождался из позабытого на столе конверта. Неприятный холодок пробежал по спине хозяина кабинета. Он встал и подошел к окну.
«Откуда свозит?! — форточка была закрыта. — Уж не ветер ли перемен?!»
И точно, перемену в отношении себя он заметил сразу. Не зря же он служил в таком месте!
«У чекиста должны быть горячее сердце и холодная голова! — успокаивал он себя. — Надо разъяснить, откуда ветер дует!»
Однако в горячее сердце все сильнее проникал холодок страха, и скоро по температуре оно уже не отличалось от головы чекиста. И было от чего!
Его коллеги стали замечать, что их тотальная подозрительность почему-то обостряется в присутствии молодого офицера. Да что коллеги! Даже для руководства он стал костью в горле. А оно, руководство, уже давно подыскивало козла отпущения в назревающем скандале в соседней Эстонии. Теперь любые промашки агентства списывались на его подразделение, а при случае и на него лично. На еженедельных планерках он все чаще ловил на себе пристальные взгляды командира, от которых внутри холодело. Однако совсем неожиданно страхи остались позади. Молодой офицер получил задание курировать деятельность высокопоставленного чиновника в Таллине.