Кровь Ив
Шрифт:
— Я не могу справиться с этим, — его ладонь опустилась к проколам на моей шее. — Или с этим, — он присел на корточки, опустившись так, чтобы мой живот оказался на уровне его глаз, и его ладони развели в стороны порванные полосы хлопка, открывая желтоватые синяки на моем туловище.
— Мичио…
— Я не могу жить с этим, — он потянулся, чтобы прикоснуться к отметинам, затем отдернул свои руки, чтобы робко взять меня за запястья. Его темные глаза гневно смотрели на кожу, содранную кандалами. — Или с этим, — выдавил он, когда его пальцы сместились на мой живот
— Ты ошибаешься, — я присела перед ним на корточки и накрыла ладонями его упрямый подбородок; мое сердце одновременно болело и парило. — Она станет вашим началом, — я притянула его к себе, свернувшись в силе его объятий. — Этот… этот новый мир никогда не сводился ко мне, Мичио. Она — ваше будущее.
Он напрягся, шторм внутри него вибрировал и дрожал, пока, наконец, не взорвался ревом:
— Я накачал тебя наркотиками, избил тебя и запер в клетке. И все это, пока ты была беременна!
— Все это сделал Айман, черт подери! И насколько я могу сказать, тебе это причинило больше боли, чем мне или ребенку, — я сделала вдох, успокаиваясь, и прищурилась. — Где Элейн?
Его зубы щелкнули друг о друга, и горе на его лице оказалось погребено под туманом ярости.
— Этим утром он отослал ее в одно из своих учреждений, — его взгляд вернулся к моим глазам. — Он собирался позволить мне последовать за тобой через край. Единственное милосердие, которое он готов был даровать мне.
— Позволить тебе? О Боже, Мичио, — я крепко обняла его, запустив ладонь в его волосы.
Нам предстоял долгий путь восстановления от нанесенного урона, но когда наши тела слились, мы расслабились, синхронно и ритмично убаюканные нашим дыханием. Я верила, что однажды мы выберемся на другой стороне уже целыми.
У меня было как минимум восемь месяцев, чтобы исцелить его.
Восемь месяцев до того, как она сделает свой первый вдох.
Восемь месяцев с моими стражами.
— Иви!
Я отстранилась, и мой взгляд метнулся в направлении знакомого акцента, а мою грудь стиснуло от предвкушения.
За кровавым побоищем сотен тлей по дороге бежала дюжина силуэтов, направлявшаяся в нашу сторону. Солнце било им в спины. Среди группы я могла различить широкие плечи Рорка и дугу лука Джесси за его спиной.
Мичио прижался губами к моему виску.
— Иди, Nannakola. Я побуду тут.
Я повернулась обратно к нему и поцеловала в окровавленные губы.
— Идем со мной.
— Я забрал тебя от них, помнишь? Будь я на их месте…
— Ты не…
— Они не знают, что случилось, — он провел большим пальцем по моему подбородку. — Дай им побыть минутку с тобой, прежде чем мы поведаем о последних четырех неделях.
Четырех неделях? Бл*дь, неужели прошло так много? В некотором отношении казалось, что прошло еще больше.
— Ты
Это вызвало лишь тень улыбки, но уже лучше, чем ничего. Положив ладони на мои бедра, он поставил меня на ноги, поднявшись вместе со мной.
Мичио поцеловал меня в макушку.
— Я люблю тебя, — он подтолкнул меня в сторону приближающихся мужчин.
— И я тебя, — я сжала его ладонь и пошла вперед.
С расстояния примерно десяти метров Джесси и Рорк ускорились, оставляя группу мужчин позади и побежав ко мне. Ни один из моих стражей не улыбался, их лица исказились от беспокойства, но счастье явно виднелось в блеске их глаз и в том, как они переглянулись, сокращая расстояние до меня.
Я замедлила свой бег, чтобы присмотреться к ним на секундочку. Мне просто надо было посмотреть, потому что, бл*дь, я думала, что больше никогда их не увижу.
Джесси все еще щеголял щетиной, и рыжеватые волоски светились в лучах солнца. Светлые кудри Рорка блестели и вились на концах, хотя опять уже скручивались в дреды. Его сильный подбородок покрывала месячная щетина. Кожаные штаны и куртка Джесси и плащ Рорка были драными и заляпанными кровью, но мои парни выглядели здоровыми, не пострадавшими и неизменно приковывающими внимание.
Джесси бежал быстрее и первым добрался до меня. Я думала, что мое сердце выпрыгнет из груди, когда его руки обхватили меня и закружили. Когда он прижал мое тело к своей груди, рокотавшие в его груди звуки передавали широкий спектр эмоций — отчасти смех, отчасти стон, и там определенно присутствовал низкий рык.
Когда он перестал двигаться, я подняла взгляд и обнаружила, что его глаза мечут кинжалы в сторону края выступа и мужчины, который остался там.
— Эй, — я высвободила руку из его тесной хватки и обхватила его щетинистый подбородок, поворачивая обратно к себе. — Ты должен целовать его, а не сверлить гневным взглядом. Он спас мне жизнь.
— Я знаю. Я был там, — он подбородком показал на стену каньона у дальней стороны дамбы, затем опустил голову и прижался лбом к моему лбу. — Ты забрала со мной мое сердце, когда упала с того обрыва. Я не думал, что оно снова забьется.
Я сделала глубокий вдох, втягивая его древесный запах, и наши губы находились на расстоянии дюйма.
— Если бы ты не отвлек Дрона стрелой…
Огромные ладони обхватили мою грудь и дернули назад. Руки Джесси разжались, когда Рорк развернул меня и накрыл ладонями мои щеки. Я мельком заметила его нефритовые глаза прямо перед тем, как его губы накрыли мои.
Я отвернулась, содрогаясь от нынешнего состояния своей гигиены.
— Рорк, я месяц не чистила зубы, и мне нужно…
— Заткнись, — его ладони на моем лице вынудили мой рот вернуться к его губам. То жалкое сопротивление, что я ему оказала, подавилось напором его языка. Он не ждал, когда я раскрою губы, и вместо этого просто ворвался в мой рот настойчивыми, голодными лижущими движениями. Его раскрывшиеся челюсти уговаривали меня, и в следующее мгновение мы уже сосали, пробовали на вкус, пожирали друг друга.