Кровь Ив
Шрифт:
Джесси возле меня замер убийственно неподвижно, словно все, что ниже подбородка, оказалось забыто из-за того, что бушевало и пылало в его голове. Он просто стоял там безо всякого выражения, его глаза остановились на мне, но на самом деле не смотрели на меня. Он не моргал. Не говорил.
Я не была уверена, что он дышал.
— Скажи что-нибудь.
За это я получила одно моргание. Его глаза прояснились, сосредоточились на мне, его голос выражал подвешенное чувство.
— Я перевариваю.
Я бросила
— Тогда ты скажи что-нибудь.
Его веки наполовину опустились, обрамленные светлыми ресницами, уголок губ приподнялся, словно он готов был выдать красочное ругательство. Но нефритовый цвет его глаз сделался жестче, утратил улыбку, его поглотило какое-то внутреннее решение и омрачил нахмуренный лоб.
Затем мрачная линия губ сместилась саркастичной усмешкой.
— Он тебя не укусил. Не унес тебя с территории. И не принудил тебя к сексу, — он пожал широким плечом. — Справедливо.
Рорк являлся воплощением согласия. Он был остряком, советником, парнем, который приспосабливается к ударам судьбы. Поэтому легко было забыть, что когда он все же наносил удар, это было смертоносное обезглавливание. И под этой беспечной наружностью он хранил нешуточные страсти, одна из которых являлась свирепой защитой моего сердца.
Именно поэтому я не удивилась, когда он вторгся в мое личное пространство, его мускулистая грудь напряглась и окружила меня.
— Но если он провернет очередное надувательство, я расквашу его яйца, пока они не станут квадратными и гноящимися.
Надувательство?
— По сути, он не соврал.
— Он умолчал. Это то же самое.
Я ощетинилась и закусила нижнюю губу, чтобы не вспылить. Мичио хранил свои секреты, чтобы защитить меня.
— Это было не ради дурных намерений, — сказала я.
— Эй, я понимаю твою нужду защитить его, — он посмотрел на меня, и его акцент звучал теплым и хриплым. — Но он представляет собой риск.
— Дело не в риске. Дело в том, чтобы упорно стремиться к цели, разбивать препятствия, с которыми мы сталкиваемся, и выносить из этого урок. Становиться лучше после этого, — я посмотрела на тихий сумрак долины, и моя кожа покрылась потом от влажности. — Скрытность Мичио была неприемлемой. Но не он один хранил секреты, — я взглянула на молчащего мужчину рядом со мной.
Джесси отошел и остановился на дальнем краю крыши, чтобы собрать мои ножи; выражение его лица скрывалось тенями.
Рорк кивнул в сторону Джесси.
— Этот тоже представляет собой риск. Если он наградит тебя ребенком, и этот ребенок унесет твою жизнь, то к черту стремление к цели. Я бы этого не хотел.
Мое нутро сжалось от его слов.
— У меня все еще стоит спираль, а он… — я украдкой покосилась на темный силуэт Джесси. — Решительно воздерживающийся.
— И взбешенный, — Джесси промаршировал обратно к нам и протянул мне ножи. — Я сказала
Отвращение в его голосе заставило меня почувствовать себя грязной дешевкой, и да, вызвало охереть какое желание оправдаться.
Я повернулась к нему лицом, выпрямилась и встретилась с его свирепым взглядом.
— Если бы на его месте был ты, и ты остался с бесплодием и необходимостью оставить меня, чтобы защитить, я бы сделала то же самое. Я бы показала тебе, что люблю тебя, и сделала это лучшим способом из известных мне.
Огонь пылал в его глазах, пока он медленно и хрипло произнес:
— Я бы никогда не попросил тебя о таком.
— Тебе бы и не пришлось!
— Он боится, любовь моя, — Рорк встретился взглядом с Джесси. Нечто невысказанное пронеслось между ними, чего я не понимала, затем Рорк продолжил. — Немного соперничества и ревности — это естественно. Ревность Джесси происходит не от жадности, а от любви, и она питается беспокойством, — его взгляд опустился к моим глазам. — Беспокойством, что он потеряет тебя из-за мужчины, который может предложить тебе интимную близость, не убив тебя.
Джесси сверлил Рорка таким гневным взглядом, будто хотел удавить его, но не пошевелил и пальцем. И не отрицал того, что сказал священник.
Бирюзовый камешек лежал на его голой груди, служа напоминанием, что не так давно я боялась принять любовь или нежность в любом проявлении. Мне нужно было время, чтобы снова научиться доверять, и видимо, Джесси тоже в этом нуждался.
Не зная, что сказать, я подошла к нему и обхватила руками его неподатливый торс. Его руки оставались напряженными вдоль боков, но его грудь под моей щекой испустила тихий вздох.
Не знаю, что я делала, пытаясь жонглировать физическими и эмоциональными потребностями трех мужчин. У меня имелся пятнадцатилетний опыт брака, но едва ли это то же самое. Будь Джоэл здесь, он посоветовал бы мне слушать песню, мою тактильную интерпретацию любви, например, покалывание на коже, пружинящую походку и невольное подергивание губ в улыбке.
Джесси оставался упрямо напряженным в моих объятиях, и я ощутила внезапное неукротимое желание изменить это. Я схватила его за талию, не совсем впиваясь пальцами в бока, но применила небольшое щекочущее движение прямо вдоль его ребер.
Он подпрыгнул как сумасшедший, пытаясь вырваться из моих щекочущих пальцев. И вот она, сияет на его лице — шокированная, но не менее изумительная улыбка.
— Ты зачем это сделала?
Я пожала плечами, улыбаясь ему.
Он убрал волосы, которые упали ему на лоб, и уставился на меня так, будто я выжила из ума.
Ладонь Рорка нашла мою руку, привлекая мое внимание к нему и вызывая воспоминание о том, как я нашла его щекотное место. Я улыбнулась ему.
— Помнишь, когда мы были в бункере…