Кровь королей
Шрифт:
Во дворе неприятно пахло рыбой от выставленной на обозрения головы морского змея, что немного омрачало помпезное шествие под горны трубящих, умолкших лишь сейчас, когда военачальникам-победителям уже стоило заговорить со своим монархом.
— Вот он, ваше величество, — представил генерал худощавого пленника, разодетого в элитный дорогой костюм морского мундира, — главарь осады, адмирал Лейтред.
Джеймс подошёл ближе, вглядываясь в лицо с усиками и бородкой, оформленное длинными тёмными волосами из-под красивой синей шляпы, всё ещё прекрасно сидевшей на своём владельце, несмотря на ход последних
— И кто же ты такой? — вопрошал король пленника, осматривая с интересом.
— Адмирал Лейтред, ваше величество, — манерно поклонился тот, правда без должных жестов руками, ибо те были сейчас связаны за спиной, ещё раз представившись уже самостоятельно.
— И что это такое? Имя? Фамилия? Прозвище? — хмурился монарх, а его допрашиваемый собеседник молчал.
— Лейт-ред? — проговорил Вайрус Такехарис, сегодня распустивший свой привычный хвост волос в переливающийся водопад блестящих прядей, — Лей-Тред? Ле-Трейд? Лет-Рейд? — перечислял он, пытаясь понять, что же это всё значит, — Чепуха какая-то…
— Вам не должно быть дела до того, как меня зовут, — отвечал тот, — Куда важнее, чем я могу быть полезен королевскому двору.
— Ну, это точно не Фандор, — произнёс Джеймс, подходя ближе и разглядывая пленника, — Эти глаза… — задумчиво промолвил король, вглядываясь во взор, вокруг которого зачем-то были обстрижены верхние и нижние ресницы, а также выщипаны брови, — Я знаю их… Кажется, знаю…
— И эта лилия, — смотрел монарх на вышитый узор, — Что это? Фамильный герб? У нас в Энторионе нет династий с лилиями в символике.
— Так, может быть, я стану первым, — горделиво заявлял немолодой и ещё не старый адмирал, глядя куда-то над головами представителей власти.
— Служил у вас на флоте, — предполагал Адельмар, — Оттуда и подался в пиратство. Что-то его, видать, не устроило.
— Возможно, что видел его вместе с Уолтером, — соглашался король, подозрительно вглядываясь в вытянутое лицо лидера осаждающих, — Поднимите бумаги, найдите мне, где служил этот Лейтред, — велел он Корлицию, — И заодно о золотой лилии тоже что-нибудь.
— Сию секунду распоряжусь, — кланялся тот с почтением, но развернувшись едва не подпрыгнул на месте, когда небольшие ступеньки ко входу в цитадель Олмара вдруг сменились на полыхающий неестественным свечением с переливающимися языками магического пламени круг, а тот вскоре остался лишь кольцом своей каёмки, когда изнутри виднелось богатое убранство убежище, и выходящие на порог архимаг Бартареон с матерью короля Сарой Темплин-Дайнер.
Позади них виднелись слуги, накрытый стол, постаменты с вазами и внутренний фонтан, но всё это в мгновение ока скрылось, едва портал затянулся. Волшебник таким быстрым способом провёл свою госпожу прямиком к смотру связанных пленников, не обременяя королеву-мать проходам по лестницам и коридорам замка, а сразу через магический портал вот так выводя наружу.
Она оглядела обезоруженных стрелков в их тёмных кафтанах и, казалось, тоже как-то странно и с прищуром узнавания вглядывалась в их главаря. Её длинное серебристое платье с бахромой у рукавов, с плотно приложенным воротом, каплей обхватывавшим морщинистую
— И вот это всё? — спросила она будто с явным недовольством, оглядывая пленников.
— Остальные пожелали умереть на месте, — прогремел голос Эйверя.
Он, пожалуй, был единственным во всём дворе, с кем она не желала спорить. Сара спокойно высказывала недовольство чем-либо в их работе примицерию, камерарию, казначею, мажордому и другим высокопоставленным придворным, даже самому архимагу, вступая с тем в определённые споры, не говоря уже о прислуге.
И только Эйверь никогда не удостаивался от неё резкого тона или повышения голоса. Что было тому истинной причиной — некое личное расположение и симпатия, страх ли перед его могуществом или же просто самое обыкновение уважение к персоне паладина, естественно, кроме неё самой никто не знал. Но и сейчас она сменила гнев на милость, услышав его ответ.
Корлиций подобру-поздорову поспешил удалиться, как собирался сделать ещё до внезапно открытого архимагом портала. Теперь уже он смог пройти в цитадель и помчаться к документам, пока извечно недовольная королева вдруг что-нибудь ему не припомнила из оплошностей, которые примицерий за собой не признавал, однако спорить с королевой-матерью здесь было попросту невозможно.
— Значит, вы привели самых трусливых, не способных даже принять участь свою неминуемого поражения на поле боя, — заявила она паладину с ухмылкой, смотря на связанных преступников, — Не удивительно, что среди таких оказался и их предводитель, — ещё раз усмехнулась королева-мать, переведя взгляд небесно-голубых глаз теперь на Лейтреда, — Распять их всех полукругом вокруг ворот, — уже было повелела она.
— Но как же праздник в честь победы? — пододвинулся к ней ближе её сын Джеймс, негромко и тактично объясняя свои планы, — Будет ярмарка в главном дворе, люди придут, а там снаружи такое.
— А что, казни уже не в почёте толпы, как развлекательное зрелище? — сверкнула она глазами, недовольно восклицая на его доводы.
К порогу сбегалось всё больше людей. Не задействованные в операции двух армий военнослужащие, другие генералы, старший кавалер Зорен и его люди, мажордом Харрис, старый астролог Винсельт, который и был свидетелем начала атаки на замок, конечно же прелат Клеарх и архиклирик Селеста, пожилой лысенький Ангус Файден, как королевский писарь, не мог не появиться здесь, чтобы сделать заметки о победе над врагом со слов Эйверя и Вершмитца, чтобы затем представить королю полноценную летопись хода осады на утверждение.
Сбегались многие слуги и придворные: конюхи, уборщики, церковные служки Семерых вместе с юношей Альриком, Каледос и другие интенданты, некромант Ширн и придворные маги стихий, помощники Бартареона, много любопытных зевак за исключением разве что вечно занятых в эти дни прачек и кухарок. Впрочем, работы первым ещё подкинут вернувшиеся, а вот вторым предстояло как раз к этому часу приготовить не просто похлёбки и закуски, а настоящий победный пир для самых разных чинов от кадетов и рыцарей до семьи Его Величества.