Кровь королей
Шрифт:
Город за городом, посёлок за посёлком, всё повторялось и лишь шире распространялось. Одни и те же симптомы, идентичный хаос повсюду, цепочки пожаров под дикие вопли напуганных и ничего не понимающих жителей. Почти в одночасье по землям края Лотц промчалась загадочная эпидемия, которой не видно было ни причин, ни конца.
Ряд врачевателей, клириков и добровольцев спешили в край лихих болот и густых лесов, чтобы разведать обстановку и помогать, чем могут, однако без явного согласия и намерения там оказаться король не решился кого-либо отправлять и назначать на выяснение ситуации, так как мог попросту лишиться мастеров
Однако, попытаться разузнать, что же там случилось и выяснить, можно ли помочь заражённым определённо кому-то было нужно, правда делать это приходилось в такой ситуации на свой страх и риск.
Соседние регионы: Астелия, Церкингем, Кхорн и Унтара, узнав о случившемся, тут же повелели взять Лотц в карантин и настрого закрыть все границы. Ничего не вывозить, никого не выпускать, опасаясь дальнейшего распространения заразы. Но цыганскому табору удалось-таки выйти за пределы графства династии Торнсвельд незадолго до полного закрытия на изоляцию.
Как удалось это и последним торговцам, и когда-то волей судьбы из стременного конюха при дворе графа ставшему всадником-гонцом старому Кириму, что, впрочем, отнюдь не означало, что он с успехом доберётся до цели и передаст целиком послание, что в спешке так старательно изложила Маргарита.
Удалось ли покинуть Лотц её матери — Синеглазка не знала. Она была не в курсе о её планах, о мотивах, что двигали той, заставив бросить светскую жизнь и бежать вместе с дочерью. Собиралась ли беглая супруга Тода вообще покидать эти земли — она сама никому в таборе не сообщила при прощании. Но вместе с вестями об эпидемии, по разным уголкам королевства уже начинала стремглав нестись и громко стучать копытами всадница-тревога.
Глава 2. Боги и Монстры
I
Свистящая стрела, пущенная затаившимся в листве на ветвях лучником, спустя краткий миг своего полёта яростно пронзила горло гонца, стремящегося в Олмар. Хрипевший от боли и страха, остающийся какие-то последние мгновения живым, Кирим с предсмертным стоном упал с лошади, обагрив из раны сухую землю. Он ещё дергался несколько секунд, но ни о каком спасении мечтать уже не мог. А вороная лошадь, потеряв своего сбитого всадника, помчалась прочь, в панике огибая лес, и совсем не стремилась в сторону города.
— В яблочко, — тихим шёпотом, но с явными вкраплениями сильной радости, гордости и одобрения проговорил стрелку засевший рядом на ветвях сообщник, хлопнув слегка друга по мутно-зелёной ткани на спине.
Они оба были разодеты в тряпьё оттенка листьев, чтобы лучше скрываться на дереве, прикрывая остальных, копошащихся где-то внизу среди кустарников и деревьев. Немолодые и нестарые: лысеющий брюнет с густыми усами-подковой и меткий сероглазый стрелок со слегка седеющими зачёсанными назад волосами и лицом заросшим недельной щетиной, но явно не особо-то стремящийся отпускать там серьёзную бородку.
Этот второй с хитрой ухмылкой, вглядывался в приставленную к его удлинённому арбалету диковинку — съёмную трубку с увеличительными линзами, позволявшими необычайно метко прицеливаться на дальние дистанции. Так он мог видеть, что творится не только возле западной башни, но и на ней самой.
Пока одни регионы не знали толком и прозрачного стекла, закрывая
Однако эти двое отнюдь не были жителями тех мест, где создали и чудесную подзорную трубу, и этот арбалет, и при своём наряде вряд ли походили на таких господ, которые могут позволить себе подобные новинки. Больше они походили на лесных разбойников, которые обокрали обоз с подобным товаром или же получили, так сказать, покровительство от некого лица, снабдившего их этими диковинками.
И так как внизу их сигнала дожидался ещё целый отряд, они явно не были парочкой охотников и стрелков, как не были даже наёмниками-убийцами, чьей целью был несчастный старик. Гонец вообще оказался попросту не в то время не в том месте, или, по крайней мере, уж время так точно сейчас для проезда мимо крепости Олмара было неподходящим.
С ближайшей реки Нисы, уходящей за Олений Лес и огибавшей его, где-то там, в тени от соглядатаев с башен, прибывали новые снабжённые войска на небольших парусных судах и гребных лодках. Они шумели, вели себя не шибко организовано, да и вообще, честно говоря, слаженными гребцами особо не были, едва добираясь до поросшего травой округлого берега, чтобы вбить колышки и пришвартовать судна.
Зато самих дозорных на ближайших башнях, как и караул вдоль стен, эти самые скрытые в лесах войска вполне могли видеть. Особенно стрелок-арбалетчик, залегший на крепкие ветви раскидистой могучей кроны ещё не начавшего цвести тополя.
В противном случае у доброй половины собравшихся могла разыграться сильная аллергия на пух и пыльцу прочих близрастущих растений. Особенно в прилеске, где то и дело вокруг виднелись черёмухи, наслаждающиеся весной и вот-вот готовые взорваться белой красотой своих живописных размашистых кистей соцветий.
На ближайшей к положению стрелков башне сейчас куда-то вдаль одиноко взирал молодой сероглазый стражник по имени Свен. Юноша двадцати двух лет от роду с ровными русыми волосами под маленьким округлым шлемом с блестящими заклёпками явно другого метала, нежели из которого сделано всё основание защиты, так как те отличались по цвету, стоял на посту уже седьмой час.
И несмотря на то, что солнце поднялось уже давненько, он в это утреннее, почти уже дневное время, ловил лицом и кистями рук некую прохладу. Тепла недоставало, и даже в нелёгкой кольчуге с латными наплечными щитками, украшенными плоскими изогнутыми шипиками, было отнюдь не так жарко и душно, как в кирасе и доспехах его напарника Эррена, только что вернувшегося на пост из отхожего места.
— Как тут? Всё стоишь, хе! — сказал мальчишке усатый блондин лет около сорока.
Хотя о цвете его волос догадываться можно было как раз по оттенку его густой и широкой светлой растительности под носом. Так как в отличие от молчаливого и стоящего на своём посту Свена, у него под шлемом был кольчужный капюшон, застилавший всё кроме лица: и уши, и волосы, если б те были достаточной длины, и горло, которое у молодого юноши также было открыто встречному северному ветру.