Кровь моего врага
Шрифт:
– П… п-пусти… – Ее шепот был не громче вдоха. – Оп… опу… сти м-меня…
Исаир продолжал брести, раскачиваясь и утопая в снегу. Еще раз безуспешно подав голос, Мадея поймала момент и изо всех сил вцепилась в ногу дху.
Тишину разорвал бешеный рев, и в следующее мгновение Мадея уже лежала в сугробе. На ее груди стоял мокрый сапог Исаира. Пару секунд дху изучал лицо девушки, затем убрал ногу и запустил пальцы в гущу белых волос.
– Нельзя же так неожиданно… – пробормотал он. – Я думал, это одна из тех тварей… Лезли из деревьев одна
Мадея перекатилась со спины на живот. После нескольких попыток она все же умудрилась сесть.
– Та тварь… Она сожрала бы тебя живьем, если бы я не догадался сломать дерево… Будь проклят гребаный вампир, будь прокляты все гребаные маги Туллы… – Исаир утих. – Ты куда?
Мадея сжала губы и выпрямилась. Сделав пару неуверенных шагов навстречу темной громаде леса, она резко вскинула руки.
– INCURTUS!!!
Сгусток огня достиг деревьев, и землю сотряс мощный взрыв. Сотни сверкающих обломков взметнулись в воздух и, спустя секунду, обрушились на землю градом, впиваясь в белый пух снега. Довольно осклабившись, Мадея сплела пальцы еще раз.
– INCURTUS!!! – Мало. Еще раз. – INCURTUS!!! – И еще раз. – INCURTUS!!! – С каждым взрывом она словно слышала хор предсмертных криков тех тварей, видела, как они корчатся в судорогах, и это ласкало душу. Ослабевшие ноги уже отказывались держать, пальцы дрожали, но останавливаться было рано. – INCURTUS!!!… INCU…
Силы внезапно покинули тело, и Мадея осела в мягкий снег. Голова предательски кружилась, во рту пересохло, а сердце колотилось, грозя выпрыгнуть из груди.
Рядом хрустнул снег, и на ее колени упал сверток белой ткани, из которого выглядывали кружевные манжеты. Девушка подняла глаза на Исаира. Дху кивнул на скомканную рубашку и поправил ворот плаща, из которого выглядывало голое тело.
– Перевяжи рану.
Покосившись на рану, Мадея тут же с отвращением отвернулась, сглотнув подступивший комок желчи. Затем через силу взглянула еще раз. Из развороченного мяса светлым пятном выглядывала кость. Внутрь тихо опускались и таяли снежинки, смешиваясь с бурой массой крови.
– А мазь… – Мадея всхлипнула. – Осталась в моей сумке?..
Исаир покачал головой. Из его рта вырвалось белое облачко пара.
– Одну банку я положил к себе. Не знаю, хватит ли ее…
Скинув сумку с плеча, он бросил ее к ногам. Она приземлилась рядом, зарывшись в снег.
Мадея судорожно выдохнула. Ей было страшно даже смотреть на это месиво, что уж было говорить о перевязке… Да у нее вся грудь и лицо были измазаны кровью, а он так запросто бросал ей рубашку, словно речь шла о пустяковой царапине…
Спустя некоторое время она почувствовала прикосновение холодных пальцев, уверенно втиравших мазь в шею. Когда они спустились ниже, к ране, Мадея не смогла сдержать
Дни сменялись ночами, холодными и угрюмыми, как долина вокруг. Внезапные порывы ветра швыряли в лицо сотни колючих снежинок, пронизывали тонкие одежды, мимо проплывали пустые, занесенные снегами деревни, глухие молчаливые леса, изредка вдали, у самого горизонта появлялись и тут же исчезали странные фигуры. Некоторые из них подолгу стояли без движения под свирепыми порывами вьюги, а после срывались с места, подпрыгивая, словно в диковинной пляске. Вряд ли это были люди.
– Далеко еще до Видрира? – Мадея поежилась и еще больше закуталась в плащ, совершенно не спасавший от холода. От порывов пронизывающего ветра рана вновь заныла. Девушка сморщилась и покосилась на Исаира, который напряженно вглядывался в укрытые мглой снежные дали. – Ты меня слышишь?
Не отрывая взгляда от ночной долины, дху нехотя кивнул.
– Слышу. Пару дней, не больше. Если от него еще что-то осталось.
– Надеюсь, что осталось. Мне не нравятся эти шедим…
– Можно подумать, я от них в восторге. – Исаир сделал шаг вперед, ступив на самый край обрыва, и вгляделся в тьму у подножия холма. Хрупкий ледяной край тихо хрустнул, и вниз полетели встревоженные комья снега. – Спустимся и укроемся в роще внизу.
Не дожидаясь ответа Мадеи, дху развернулся и двинулся к тропинке, тонким червем сползавшей с холма.
– Лучше остаться здесь, на возвышенности. По крайней мере сразу увидим, если шедим подберутся близко… – выкрикнула Мадея вслед его спине, но он продолжил шагать дальше, не замедляя шага. В последнее время Исаир ее просто игнорировал, не опускаясь даже до банального фырканья или презрительной отмашки рукой.
После недолгих колебаний, Мадея зашагала вслед за дху. Плечо вновь раздражающе заныло.
Из долины донесся протяжный душераздирающий вой. Ему ответили из леска у подножия холма. Исаир остановился и вновь вгляделся в непроглядную тьму внизу.
– Шедим? – На его плечо легла знакомая ладонь, а теплое дыхание обожгло ухо. Содрогнувшись, Исаир нетерпеливо освободил плечо.
– Не знаю. – Тьма, сплошная черная гуща с торчащими верхушками сосен, а поверх – озеро лунного света.
– Ты видишь? Эти красные огни, ты видишь их? – возбужденно зашептала Мадея, вновь впившись в плечо. – Десять, не меньше…
– Где? – Он нахмурился, тут же принявшись судорожно шарить взглядом по темной долине.
– Внизу, справа от тропинки. И рядом с тем утесом, к западу отсюда. Они то исчезают, то появляются… Они что, нас заметили?
– Успокойся.
Невидимый на фоне ночного неба клок тумана накрыл луну, и долина погрузилась во тьму.
Красной россыпью зажглись рубиновые глаза. Десятки, сотни алых бусин замерцали кругом холма, окружили его, сотни теней выглянули из-под покрова лесов. Они были повсюду, выжидали, пока жертва сама спустится в лапы.