Кровь мусорщиков

Эдвардс Джанет

– После десяти лет исполнения песен о готовности пойти на смерть ради идеи я смотрел на кровавую реальность и знал, что моя подруга умерла из-за моего решения поднять флаг земного Сопротивления. Тэд, ты понятия не имеешь, как тяжело, когда кто-то умирает по твоей вине.

– Немного имею, - осторожно возразил Тэд. – Во время великого исхода ресурсов и специалистов с Земли человечество потеряло технологию, необходимую для строительства старых межзвездных порталов. Сейчас важнейшие связи между звездными системами рвутся из-за

возраста, поэтому я должен изобрести новые, более простые типы межзвездных порталов, прежде чем рухнет цивилизация в пятистах колониальных мирах.

Он скривился.

– Все детство дедушка поучал меня. Говорил, что я последний имплантированный представитель человечества, единственная надежда на строительство новых межзвездных порталов и обязан справиться любой ценой. Не сумев понять, как изготовить более простую версию компонента Розетты, я прибыл на Землю, чтобы изъять этот компонент из оригинального прототипа портала моего предка, который до сих пор хранится в манхэттенском музее.

Тэд застонал.

– Я уговорил лететь со мной Брейдена, поскольку мне требовался пилот, и Феникс, так как думал, что научный ассистент заметит ответ там, где не смогу я. Теперь они оба застряли со мной в Нью-Йорке, и любой причиненный им ущерб связан со мной и моим делом. Феникс подошла пугающе близко к смерти от зимней простуды. Я испытал глубокое облегчение, когда она, похоже, полностью поправилась, но затем бедняжка подхватила вторичную инфекцию и сейчас вновь серьезно больна. Каждый раз, смотря на нее, я испытываю ужасные угрызения совести.

– Тэд, ты не должен винить себя в болезни Феникс, - сказал Брейден. – Мы с ней знаем, как важно, чтобы ты изобрел новые межзвездные порталы, но согласились помочь тебе и по личным причинам.

Он помолчал.

– Феникс отчаянно хочет попасть на Зевс в Бета-секторе к своей подруге, Ливии. Я стремлюсь туда же, чтобы позаботиться о своих осиротевших племянниках и племянницах. Мы оба знали, что помощь тебе – наш единственный шанс получить разрешение на путешествие, и понимали риск.

– Да, понимали, - с горечью подтвердил Тэд, - но не думали, что окажетесь на грани смерти от зимней простуды или застрянете в городе, полном чужеродных хищников. Теперь еще Изверг стреляет в людей из снайперской винтовки. Хотел бы я хоть чем-то помочь его поймать.

– На самом деле, кое-что ты сделать можешь, - вмешался Доннел.
– При таком количестве падающих звезд, преследующих добычу, мы считаем, что Изверг должен передвигаться по окрестностям с помощью туннелей старой подземки.

– Туннели подземки? – Лицо Тэда приняло отстраненное выражение, и это означало, что он проверяет информацию в земной сети данных. – А, старая подземная транспортная система. Метро Нью-Йорка открылось в тысяча девятьсот четвертом году и...

– Да, я говорю именно об этой транспортной системе, - перебил его Доннел. – Ее забросили около ста восьмидесяти лет

назад. Блок немного исследовал туннели по эту сторону реки до того, как отключилась энергоподача в Нью-Йорке. Он говорит, что тогда электричество в подземке еще работало.

– Электричество. – Глаза Тэда расширились. – Теперь, когда я включил подачу энергии в Нью-Йорк, эти электрические системы должны заработать вновь. По твоему плану, я должен подвести энергию к третьему рельсу?

ГЛАВА 11

– Не имею ни малейшего понятия, что ты называешь третьим рельсом, Тэд, - сказал Доннел. – Блейз уже на ногах не стоит от усталости. Мы можем войти в твою палату и продолжить разговор, сидя?

– Конечно, извините.

Тэд провел нас в продолговатую больничную палату. Когда иномирцы заболели зимней простудой и переехали в эту комнату, из мебели здесь стояли лишь по четыре кровати с тумбочками у каждой из длинных стен.

Поправившись, Брейден обнаружил в соседнем складском помещении больничную мебель, а также полки с медицинским оборудованием. К концу того же дня он вытащил четыре из восьми кроватей, окружил оставшиеся четыре ширмами на колесиках, чтобы дать нам немного личного пространства, и принес четыре кресла и стол, создав у двери нечто вроде общей гостиной.

Обнаружив перестановку, Надира больше двадцати минут поучала Брейдена и заявила, что когда Феникс поправится и выпишется, ему придется вернуть все на место и отскрести всю комнату. Учитывая одержимость Надиры состоянием больничных палат, я чувствовала, что Брейден удивительно легко отделался.

Доннел поставил свою стазисную ячейку на пол и сел в кресло. Я тоже собиралась присесть, когда из дальнего конца комнаты послышался слабый голос:

– Что происходит? Пожалуйста, скажите мне кто-нибудь, что происходит?

Ширмы вокруг кровати Феникс были тесно сдвинуты. Брейден поспешил убрать одну и сказал больной:

– Тебе не о чем волноваться, Феникс. Ты должна расслабиться и сосредоточиться на выздоровлении.

– А ты должен прекратить мне лгать, - настойчиво проговорила она. – Очевидно, что произошло нечто серьезное. Уэстон никогда прежде не охранял нас, а вы с Тэдом все время тревожно перешептываетесь. Надира, как всегда, принесла мне ужин, но не осталась для обычного осмотра, а Блейз я вовсе не видела.

– Успокойся, Феникс, - сказал Брейден. – Надира не осматривала тебя сегодня, потому что научила меня проверять твой пульс и температуру.

– Как я могу успокоиться, если не доверяю твоим словам? – Голос Феникс в панике усилился. – Где Блейз? С ней что-то произошло?

Я быстро подошла к Брейдену и увидела, что Феникс сидит в кровати: длинные светлые волосы обвисли сосульками от пота, а лицо покраснело от жара.

– Я здесь, Феникс, - обратилась я к ней. – Позволь, я уложу тебя.