Кровь Олимпа
Шрифт:
— Хорошая идея, королева красоты, — солгал Лео. — Я выбираю тебя.
Пайпер моргнула.
— Но… Аннабет мудрее. Хейзел может быстрее перемещаться на Арионе. Фрэнк умеет превращаться в животных…
— Но в тебе есть сострадание, — Аннабет сжала руку подруги. — Лео прав. Когда время придет, ты будешь готова.
— Да, — согласился Джейсон. — Мне кажется, что ты — наилучший выбор, Пайпс. Ты будешь с нами до самого конца, что бы ни произошло… огонь или буря.
Лео взял склянку.
— Все согласны?
Никто не возражал.
Сын Гефеста встретился
Он достал обрывок замшевой ткани из пояса и тщательно обернул им сыворотку жизни. Потом Лео предоставил упакованный сосуд Пайпер.
— Хорошо, значит, — сказал он, — мы прибудем в Афины уже завтра утром, банда. Готовьтесь к сражению с гигантами.
— Да уж… — пробормотал Фрэнк. — Сладких снов мне.
По окончании ужина Пайпер с Джейсоном пытались устроить Лео засаду. Они хотели поговорить с ним о случившемся у Асклепия, но сын Гефеста старательно их избегал.
— Мне нужно заняться двигателем, — сказал он, что было правдой.
Оказавшись в машинном отделении с одним только столом Буфордом в качестве компании, Лео глубоко вздохнул. Он сунул руку в пояс и выудил оттуда настоящую склянку с сывороткой жизни, а не ту, что была создана с помощью Тумана и передана Пайпер.
Буфорд подул на него паром.
— Эй, чувак, у меня не было выбора, — сказал Лео.
Буфорд активировал свою голограмму Хеджа: «ОДЕНЬСЯ!».
— Слушай, так и должно быть. Иначе мы все умрем.
Буфорд заунывно пискнул и, обидевшись, со звоном ускакал в угол. Лео уставился на двигатель. Он так долго его собирал. Пожертвовал месяцы пота, боли и одиночества.
Теперь Арго II приближался к своему пункту назначения. Вся жизнь Лео — его детство с тетушкой Каллидой; смерть его матери в мастерской; годы, проведенные в приемных семьях; месяцы в Лагере Полукровок с Джейсоном и Пайпер — все это достигнет своей кульминации завтра в одной финальной битве.
Он включил панель управления. Из колонки проскрипел голос Фестуса.
— Да, братец, — подтвердил Лео. — Время пришло.
До него вновь донесся треск.
— Знаю, — сказал Лео. — Вместе до конца?
Фестус утвердительно скрипнул.
Лео осмотрел древнюю бронзовую астролябию, которая теперь была дополнена кристаллом с Огигии. Ему оставалось лишь надеяться, что она сработает.
— Я вернусь к тебе, Калипсо, — пробормотал он. — Я поклялся на реке Стикс.
Лео щелкнул выключателем и вывел на экран панель навигации, затем поставил таймер на двадцать четыре часа.
Наконец, он открыл вентиляционное отверстие двигателя и сунул в него сосуд с настоящей сывороткой жизни. Тот исчез внутри с решительным грохотом.
— Теперь уже слишком поздно поворачивать назад, — сказал Лео.
Он свернулся калачиком на полу и закрыл глаза, решительно настроенный насладиться знакомым гудением двигателя в последний раз.
ГЛАВА 37. РЕЙНА
— Назад!
Рейна
Приблизившись к Лагерю Полукровок в предрассветные часы первого дня августа, Рейна заметила шесть римских катапульт. Даже в темноте имперское золото, из которого они были сделаны, приятно поблескивало. Массивные метательные приспособления были до упора отогнуты назад, словно накрененные штормом корабельные мачты. Экипаж артиллерии сновал туда-сюда, завязывая стропы и проверяя прочность веревок.
— Что это такое? — спросил Нико.
Он летел верхом на черном пегасе Пирате, примерно в двадцати футах слева от Рейны.
— Осадные орудия, — ответила она. — Если мы приблизимся, они могут сбить нас с неба.
— На такой-то высоте?
Справа от нее закричал тренер Хедж со спины своего жеребца Гвидо:
— Парень, это ж онагр! Они бьют повыше Брюса Ли!
— Господин Пегас, — сказала Рейна, положив руку на шею жеребца, — Нам нужно приземлиться в безопасном месте.
Пегас, кажется, понял. Он повернул налево. Другие последовали за ним — Пират, Гвидо и ещё шестеро лошадей, тащивших за собою подвязанную на тросах Афину Парфенос.
Обогнув западную границу лагеря, Рейна попыталась оценить обстановку: римский легион сгруппировался у подножья восточных холмов, готовый атаковать на рассвете; за ним свободным полукругом выстроились онагры с интервалом в три сотни ярдов. Судя по габаритам оружия, у Октавиана было достаточно огневой мощи, чтобы уничтожить все живое в долине.
Но это было только частью угрозы. Фланги легиона окружали сотни вспомогательных войск [145] . Было сложно рассмотреть что-либо в темноте, но Рейна заметила, как минимум, одно племя диких кентавров и армию кинокефалов, мужчин с собачьими головами, с которыми легион заключил шаткое перемирие несколько веков тому назад. Римляне были в безнадежном меньшинстве, взятые в кольцо сотнями ненадежных союзников.
145
145 Аuxilia — вспомогательные войска древнеримской армии, состоявшие из чужеземцев (в данном случае из монстров).
— Там, — Нико указал в сторону лонг-айлендского пролива, где огни большой яхты гостеприимно светились в четверть мили от берега. — Мы можем приземлиться на палубу того корабля. Этот пролив принадлежит грекам.
Рейна сомневалась, что греки будут рады принять у себя римлян, но Пегас, похоже, был другого мнения. Он устремился в сторону темных вод лонг-айлендского пролива.
Белое прогулочное судно достигало в длину сотню футов. На носу корабля виднелось название «MI AMOR», выведенное красными буквами. На передней части палубы располагалась вертолетная площадка: достаточно большая, чтобы поместить на нее Афину Парфенос.