Кровь, пламя и прощение
Шрифт:
— Этого достаточно? — спросила Тринижи.
Астианд сделал едва заметный жест, давая понять, что не собирается мешать Неве подписывать контракт.
— Да, — сказала Нева.
Тринижи передала ей перо. И острым, как бритва, металлическим цветком в кольце донажи уколола большой палец Невы.
— Ай! — Нева с хмурым взглядом отдернула руку прочь. — Я и сама могла это сделать.
— Теперь тебе самой нужно, — великодушно ответила Тринижи. Она повернула цветок на своем кольце. Он вспыхнул красным и втянулся.
Нева нажала на ранку, выдавив кровь, и обмакнула в нее перо. Затаив дыхание, она вписала свое имя. Ей не
— Я всё. — Нева бросила перо и отступила назад. Её ноздри горели от запаха сточных вод, исходившего от бумаги.
— Очень хорошо, — сказала Тринижи, надрезав уже свой большой палец, чтобы добавить собственную подпись.
Николажи прочитала заклинание и призвала свою силу, используя маленький огонёк, чтобы выжечь печать на пергаменте.
— Готово. — Николажи отступила назад.
Тринижи подняла договор, посмотрела на него против света из разбитого окна и подула на подписи.
— Подожди, что это? — Нева потянулась за контрактом. Ей показалось, или там была надпись на обратной стороне пергамента?
— Можешь посмотреть. — Тринижи положила контракт обратно на стол.
Нева перевернула пергамент за мгновение до того, как что-то ударило её по голове. Она рухнула на пол.
Глава 14
Седьмой Файерсайд, 1631 г.
Дорогой Осирус,
Прошло столетие, и Серкулус наверняка уже готов принять меня обратно в свои ряды. Я понимаю их нерешительность, но искренне верю, что время моего наказания подошло к концу. Тем более, что на днях я нашел способ уменьшить побочные эффекты. С нетерпением жду твоего ответа.
Брат Алевисиус,
Заключенный 173, остров Литлориан
————
К
огда Нева очнулась, то обнаружила, что голова болит не только от рвущейся на свободу силы Руки. В полной темноте Нева подняла руку и коснулась головы. Ее пальцы были липкими от полузасохшей крови, что текла из открытой раны. После заживления останется впечатляющий шрам. Нева потрогала рану еще раз, сбитая с толку тем, что на голове не было волос. Кто-то побрил ее налысо.
С трудом ей удалось сесть. Голова раскалывалась от боли, перед глазами всё плыло. Пучок заплесневелой соломы, рассыпанной по неровному каменному полу, прилип к ее щеке.
Нева попыталась оглядеться вокруг, но ничего не могла разглядеть. Сила Руки проскользнула сквозь щель ее темницы, и Неве с трудом удалось ее обуздать.
Где она находится? Что произошло? Она не уверена, сколько еще сможет сдерживать Руку, но сейчас не время выпускать силу.
Она слышала громкие звуки вокруг. Кто-то вскрикнул, еще кто-то закашлялся, а еще больше людей стонали, словно их мучили ночные кошмары. Особенно громко слышно было, как одна женщина выкрикивала непристойности, прежде чем стук дерева по металлу заставил ее замолчать. Смрад смерти и экскрементов заставил Неву подняться. Она подождала, пока пройдет приступ тошноты, и прислонилась к металлической решетке за спиной.
Клетка?
— Нет… — прошептала Нева. Тринижи не могла с ней так поступить.
У нее перехватило дыхание от внезапного осознания, что болит не только голова. Нева перевернула руку и уставилась на расплывчатые метки, вытатуированные
У Невы потемнело перед глазами, и она не была уверена, было ли это из-за раны на голове или из-за гнева. Хотя в ней поднялся не просто гнев, а чистая ярость из-за того, что ее одурачили.
Она заработала одну из меток на своем запястье в Ледниковом Перевале, после схватки с дозором. Одному из мужчин удалось сбить ее с ног, а его товарищи схватили ее. Нева припрятала украденное, но недостаточно хорошо, и в итоге получила свою первую татуировку заключенного. А вместе с еще двумя метками… она теперь приговорена к пожизненному заключению на острове Литлориан.
Неву затошнило, желчь обожгла горло. Она не сомневалась, что Тринижи отправила ее в Литлориан, потому что ей нужен был Рот, но татуировки заключенного останутся навсегда. Тринижи буквально приговорила ее. С тремя метками Нева сразу же попадет в черный список в воровском сообществе. Не говоря уже о том, что даже если она выживет на этой работе и каким-то образом аннулирует свой контракт, уважающие себя работодатели не поленятся проверить ее на предмет судимости. Она могла скрыть одну или две метки с помощью чар, но если ведьма или маг увидят три метки, то сообщат властям, чтобы получить вознаграждение за ее поимку.
Нева схватилась за металлические прутья и попыталась встать. Сможет ли она найти выход? Она пошатнулась на ногах, но тут же рухнула обратно, хотя увидела достаточно, чтобы понять, что ее опасения не беспочвенны. Ее клетка находилась в длинном ряду таких же камер под большим сводчатым каменным потолком. Камеры, метки, огромное тюремное помещение… Нева находилась в прибрежной тюрьме Порт-Телгард.
Тринижи, вероятно, заплатила крупную взятку, чтобы привезти ее сюда. Нева сомневалась, что из-за травмы головы она могла пролежать дольше суток, а вся юридическая проволочка Ордена заняла бы гораздо больше времени, чем вынесение обвинительного приговора Домом Мадроны, правящим домом Порт-Телгарда. Хотя большинство домов были известны быстрым судебным разбирательством, Дом Мадроны не был одним из них.
Астианд помогал Тринижи? Нева не могла представить, как Тринижи и Арройанд смогли бы притащить ее сюда без его помощи, но разум работал медленнее, чем обычно, и ей было трудно собраться с мыслями. Нева уронила голову на руки и стиснула зубы так сильно, что у нее заныла челюсть. Она была зла на Астианда. Или, может быть, на этот раз ей не стоит спешить с обвинениями, не узнав наверняка? Нет, она была совершенно уверена, что злится на него. Она выругалась и ударила ладонью по решетке.
Где-то на уровне щиколотки Невы заворчала женщина с крысиным гнездом вместо волос, одетая в лохмотья, прикрывавшими ее пухлую фигуру. Женщина перевернулась в глубоком сне, и Нева отодвинула ногу, пока не придавили.
Она хотела вызвать Тринижи на килстрок. Голова так болела, словно в мозг вбивали ледоруб. Эмилианд уехал с Да'Роха; Мари точно не сможет найти ее здесь; отец думает, что она улаживает старые дела. Дядя Арчибальд сказал бы на это, что Нева попала в дерьмовую ситуацию. Голова и так раскалывалась, о поиске решения вовсе не стоит говорить.
Вздрогнув, Нева обнаружила что на нее смотрит старуха из соседней камеры. Женские глаза-бусинки были прикованы к Неве.
— Когда отправление? — спросила Нева, сомневаясь, что старуха ответит.