Кровь Рима
Шрифт:
Макрон поморщился.
– Да помогут мне боги, если он будет таким. Я был шалопаем в детстве.
– Как неожиданно.
***
Тушеная рыба, приготовленная Петронеллой, была достаточно вкусной и сочной, чтобы Катон мог заподозрить неладное, а именно тайное добавление других пищевых добавок из кладовой хозяина дома, чтобы увеличить объем еды. К ним присоединился хозяин дома. Юсеф, был полным человеком с выпученными глазами и веселым лицом, который благодарно склонил голову, когда Катон указал, что ему следует занять место во главе стола. Когда
– Ах! Превосходно!- Петронелла подала ему блюдо, и Юсеф перевел взгляд на Луция.
– Как я понимаю, мы должны благодарить тебя за то, что обеспечил нам этот пир, молодой человек.
– Луций с гордостью улыбнулся, а Юсеф подождал, пока Петронелла не сядет, прежде чем поднять чашу.
– Тост за нашего опытного рыбака, Луция!
– За Луция, - эхом отозвались остальные.
Мальчик поднял свою чашку.
– За меня!
Тушеное блюдо стало для Катона откровением. Рыба была нарезана кубиками и обжарена до того, как ее добавили к густой подливе из лука, помидоров и специй. Оно все еще было горячим, заставив его потянуться за разбавленным вином, в целом эффект был восхитительным.
– Еще одна причина сделать эту женщину своей женой, Макрон.
Центурион радостно улыбнулся и подмигнул Петронелле.
Юсеф посмотрел с озорным выражением лица.
– Действительно. Но если он этого не сделает, то я сочту за честь просить вашей руки, хотя бы для того, чтобы быть уверенным, что тебе подадут такую божественную пищу.
Макрон бросил на него острый взгляд.
– Не думаю, что лишние килограммы подойдут вам.
– Да, я шучу, центурион. Правда. Никто никогда не сможет заменить мою дорогую жену, да упокоется она в загробном мире.
– На мгновение он задумался с грустью.
– Милая женщина, но раздражительного характера. Смею сказать, что она нашла бы наши нынешние обстоятельства довольно пугающими.
Катон опустил ложку.
– Вы о чем?
– Предстоящая война с Парфией. Воспоминания из прошлого, и жители Тарса до сих пор говорят о набегах Парфян, в предущий раз, когда Рим и Парфия вели войну. Враг обыскивал наши земли, сжигая фермы и поселения, грабя, убивая и насилуя на своем пути. В городе мало семей, которые не пострадали от их рук. Не говоря уже об ущербе, нанесенном торговле, - он поднял глаза.
– Потребовались годы, чтобы все восстановилось. Таким образом, вы поймете, если я скажу, что надеюсь, что ваш славный император Нерон и вероломный деспот Вологез, одержат победу, воззвав к хладнокровию и здравому смыслу. Тарс не может позволить себе такие набеги снова.
– Не нужно беспокоиться,- ответил Макрон.
– Корбулон знает свое дело. Восточные провинции будут в безопасности в его руках. Кроме того, пройдет еще некоторое время, прежде чем армия будет готова идти на войну.
– Надеюсь, ты прав, центурион.
Катон мысленно поморщился от этого обмена репликами. С веселым возвращением домой с рыбалки и теплом совместной трапезы он откладывал последние новости о приказе, полученном от Корбулона. Он прочистил горло.
– Кстати об этом. Боюсь, мы будем задействованы намного раньше, чем я предполагал.
Все посмотрели
Катон опустил голову и облокотился назад, продолжая говорить: - Главнокомандующий отдал нам приказ. В ближайшие дни когорта покинет Тарс.
Петронелла сглотнула подступивший ком в горле.
– Так скоро? Я думала, что это займет месяцы, чтобы собрать армию.
– Я тоже. Мне жаль, что этого не будет.
Юсеф нахмурившись, наклонился вперед.
– Неужели война так близка?
Катон знал, что не должен разглашать какие-либо подробности перед хозяином дома. Ему нравился это человек, но был шанс, что он был из тех людей, которые могли бы передать информацию своим знакомым и тем самым непреднамеренно предупредить какого-нибудь парфянского агента о приказах Катона.
– Я не могу сказать больше.
– Что с нами будет?
– Спросила Петронелла.
– Я и Луций? Мы отправимся с тобой?
Катон покачал головой.
– Я не могу так рисковать. Вы должны остаться здесь, с Юсефом.
– Он повернулся к хозяину дома.
– То-есть с вашего согласия. Я оставлю достаточно, чтобы покрыть их расходы за проживание и еду.
Юсеф кивнул, его тяжелые щеки дрожали, когда он добродушно улыбнулся.
– Для меня это большая честь, трибун.
Луций сидел молча, и теперь он заговорил, его губы слегка дрожали.
– Папа и дядя Макрон покидают нас?
Петронелла обняла его за плечи.
– Они должны это сделать, мой милый. Они должны помочь императору спасти нас от плохих варваров.
– Но я не хочу, чтобы они уходили, - Луций поджал губы и моргнул, когда первые слезы вырвались из уголка его глаз и потекли по его маленьким щекам.
Петронелла вздохнула, поднялась из-за стола и взяла мальчика на руки.
– Пойдем, в любом случае пора уже спать. Я расскажу тебе несколько историй, если ты будешь смелым и осушишь свои слезы. В дверях она повернулась и встретилась взглядом с Макроном: - Мы поговорим об этом позже.
– Не о чем говорить, любовь моя. У нас есть приказ, и мы ему подчинимся. Вот и все, что нужно сделать.
Ее глаза сузились.
– Хммм…
Луций со слезами на глазах смотрел через плечо, а она повернулась и вышла из комнаты. Когда её шаги мягко отдавались эхом от стен коридора, Юсеф пошевелился и поднял свое грузное тело со стула.
– Мне кажется, будет лучше, если я оставлю вас вдвоем, господа, чтобы вы могли обсудить этот вопрос наедине. Без сомнения, есть вещи, которые не для моих ушей. Желаю вам спокойной ночи.
Он зашаркал прочь, и оставил Макрона и Катона наедине с недоеденной едой.
– Я не горю желанием говорить об этом с моей любимой, - вздохнул Макрон, почесывая подбородок. Затем он повернулся лицом к своему другу с блеском в глазах.
– Так куда же нас отправляют?
– Артаксата, столица Армении.
Брови Макрона поползли вверх, и он тихо присвистнул.
– Только мы? Одна когорта, чтобы вторгнуться в целое царство?
– Нет, будут и другие. Мы – острие пилума. Я надеюсь, что по пути к нам присоединится несколько подразделений ауксиллариев. И там будет еще один отряд местных, во главе с царевичем Радамистом.