Кровь среди лета
Шрифт:
«Говори же», — подумала Анна-Мария и понимающе кивнула.
— За что же вы ее ненавидели?
— За то, что она разрушила мою семью, вот за что! — закричал Магнус Линдмарк. — За то, что мой мальчик стал писать в постель в возрасте одиннадцати лет. Да, у нас были проблемы, но Мильдред вовсе не собиралась помогать нам в их решении. Я говорил Анки, что ничего не имею против того, чтобы обратиться в семейную консультацию. Но нет, она пошла к ней, и эта чертова сука подбила ее уйти от меня. Вместе с ребенком. Вы думаете, этим должны заниматься священники?
— Нет, но вы…
— Да, мы ссорились с Анки. Но ведь
— Частенько. Но вы так ненавидели ее, что… — Анна-Мария не договорила и принялась листать свой блокнот. — Вы подожгли ее сарай, прокололи шины на автомобиле, перебили окна в теплице.
Магнус Линдмарк широко улыбнулся:
— Откуда вы знаете, что это я?
— Что вы делали в ночь накануне праздника летнего солнцестояния?
— Я уже отвечал на этот вопрос, — спокойно продолжал Линдмарк. — Тогда я заночевал у одного моего приятеля…
— Фредрика Корпи, — прочитала Анна-Мария в своей записной книжке. — Вы часто ночуете у приятелей?
— Только когда напиваюсь так, что не могу вести машину.
— Вы сказали, что не вы один ее ненавидели. Кто еще?
Магнус Линдмарк развел руками.
— Да кто угодно…
— Я слышала, ее любили.
— Да, все эти чертовы истерички.
— И мужчины тоже.
— Такие же, как эти чертовы истерички. Спросите любого нормального парня, если можно так выразиться, и он вам скажет. Она встала поперек горла охотникам, потому что хотела отменить аренду или что-то вроде того. Однако если вы полагаете, что это Торнбьёрн убил ее, то здесь вы заблуждаетесь.
— Торнбьёрн?
— Торнбьёрн Илитало, церковный лесничий и председатель общества охотников. Он сильно поругался с ней весной прошлого года, полагаю, был не прочь вставить ствол ей в глотку. Все из-за ее чертова фонда в защиту волчицы. Стокгольмцы ведь очень любят волков. Но когда волки доберутся до их площадок для игры в гольф, да придут на их загородные веранды, да сожрут всех их пуделей на завтрак — вот тогда начнется охота!
— Разве Мильдред Нильссон из Стокгольма?
— Нет, но откуда-то с юга. Кузен Торнбьёрна Илитало в девяносто девятом году из-за волков лишился своей лайки. Они сожрали ее, когда он ездил на Рождество навестить родителей жены в Вермланд. А какая была собака, чемпион с дипломом! Он рассказывал в баре у Мике, как нашел ее, точнее, то, что от нее осталось: скелет и немного окровавленных внутренностей.
Линдмарк испытующе посмотрел на Анну-Марию, но та не изменилась в лице. Чего он, собственно, ожидал? Что она упадет в обморок при упоминании о скелете и окровавленных внутренностях?
Она ничего не ответила, и Магнус Линдмарк отвернулся. Теперь он смотрел куда-то вдаль, поверх сосен, в сторону косматых облаков, плывущих по холодному осеннему небу.
— Теперь я вижу своих родных детей только с разрешения адвоката. Черт бы ее подрал! Ведь она успела помучиться, я надеюсь?
~~~
Ребекка и Винни вернулись к Мике около пяти вечера. Завидев Лизу Стёкель, приближающуюся к кафе со стороны шоссе, Винни побежал ей навстречу.
— Собака! — кричал он, показывая на Лизу и Майкен. — Маленькая!
— Мы видели щенков, — объяснила Ребекка.
— Бека! — кричал Винни, показывая на нее.
— О, ваша популярность растет, — улыбнулась
— Но до щенков мне еще далеко, — скромно ответила Ребекка.
— Да, до собак нам в этом плане далеко, — согласилась Лиза. — Ты любишь собак, Винни? Спасибо, что побыли с ним сегодня, — снова обратилась она к Ребекке. — Если вы потратились на еду или на что-нибудь еще, разумеется, я возмещу. — С этими словами Лиза достала из кармана бумажник.
— Нет-нет, — решительно запротестовала Ребекка и так замахала руками, что Лиза выронила бумажник на землю.
Из него посыпались пластиковые карты: читательский билет, карта скидок из магазина «Иса», банковская карта, водительские права, — и фотография Мильдред. Лиза наклонилась, чтобы подобрать все это, но Винни уже держал фотографию в руках. Она была сделана во время путешествия группы «Магдалина» в Упсалу. Мильдред улыбалась в камеру со смешанным выражением удивления и укоризны на лице. Снимала, по-видимому, Лиза.
— Ильред, — сказал Винни и приложил снимок к щеке.
Он улыбался Лизе, которая выжидающе смотрела на него. Она не хотела вырывать фотографию из рук юноши. «Какое счастье, — думала она, — что нас никто не видит, кроме Ребекки».
— Да, он дружил с Мильдред, — объяснила она, кивнув в сторону Винни.
— Должно быть, она была необыкновенным священником, — серьезно сказала Ребекка.
— Совершенно необыкновенным, — подтвердила Лиза.
Ребекка наклонилась и ласково потрепала пса за загривок.
— Это благословение Божие, — проговорила Лиза, — в его обществе я забываю все свои заботы.
— Девочка? — спросила Ребекка, пытаясь заглянуть собаке за заднюю лапу.
— Я говорю о Винни, — поправила ее Лиза. — А это Майкен. — Тут она сильно хлопнула пса по спине. — У меня много собак.
— Я люблю собак, — призналась Ребекка и погладила Майкен по голове.
«С людьми хуже, да? — подумала Лиза. — Я знаю, я сама была такой, вероятно, я и сейчас такая».
Однако Мильдред в свое время взяла ее в оборот. С самого начала. Например, однажды ей вздумалось поручить Лизе прочитать лекцию о планировании семейного бюджета. Лиза отказывалась, но Мильдред настаивала. Впрочем, «настаивала» — слишком мягкое слово, совершенно не определяющее поведения Мильдред, полагала Лиза.
— А как же люди? — спросила она Ребекку. — Людей вы любите меньше?
В памяти Лизы снова возникла картина. Вот она сама сидит на полу, рядом лежит Бруно. Она стрижет ему когти, а Майкен стоит рядом, словно медсестра у постели оперируемого больного, и наблюдает. Остальные собаки отдыхают в разных концах прихожей. Они притихли и, видимо, надеются, что Лиза про них забудет и очередь до них не дойдет.
А Мильдред сидит на диване и объясняет, какое важное поручение собирается ей дать. Как будто все дело в том, что Лиза этого не понимает. Группа «Магдалина» будет оказывать помощь женщинам, которые не сводят концы с концами в финансовом плане: безработным и больным; тем, кого поджидают у дверей судебные приставы; у кого в ящиках кухонного стола хранятся кипы счетов, квитанций и еще бог знает чего. Мильдред узнала, что Лиза работала консультантом по финансовым вопросам в управлении коммуны, и теперь хочет, чтобы она прочитала женщинам курс о планировании семейного бюджета. Это поможет им, считает Нильссон.