Кровь среди лета
Шрифт:
Нет, Кристин оставалась всего лишь искусным имитатором или ребенком, умеющим подражать. Она никогда не была настоящей женой священника, как его мать. И какой же шок испытал Стефан, когда впервые попал в дом Нильссон! Странный народ собрался у нее, когда она пригласила всех коллег с женами и мужьями на рождественский глёгг. [25] Во-первых, сам муж Мильдред, с бородой и в переднике, являвший собой пародию на угнетенного мужчину. Там же находились три женщины, скрывавшиеся от своих мужей. У одной из них было двое детей, которые шокировали гостей своими нецензурными репликами.
25
Глёгг —
Интерьеры словно сошли с полотен Карла Ларссона: [26] те же солнечные тона, тот же уют. Дом, где вырос Стефан, отличался такой же благородной простотой. Все это никак не вязалось с неукротимой натурой самой Мильдред. «Неужели это ее комната?» — спрашивал себя Викстрём. Он ожидал увидеть живописный беспорядок, кучи газетных вырезок на полках, подушки и ковры с восточными орнаментами.
Стефан вспомнил, что сказала ему жена после посещения Нильссон: «Почему мы не живем в Пойкки-ярви? Там большой дом, и он скорее подошел бы нам, ведь у нас дети».
26
Карл Ларссон (1853–1919) — шведский художник.
Конечно, мама должна была понять, кто такая Кристин, что он ошибался насчет ее утонченности, что рано или поздно должен был от нее пострадать.
Внезапно Стефан почувствовал приступ злобы. «Почему мать ничего не сказала мне? — подумал он. — Она должна была меня предупредить».
А Мильдред просто использовала бедняжку Кристин.
Стефан помнил тот день в начале мая, когда она размахивала перед ним кипой писем.
Он старался забыть Мильдред, но она по-прежнему не давала ему покоя и так же бесцеремонно вторгалась в его жизнь.
— Прекрасно! — сказала Мильдред, переступая порог его кабинета.
Это случилось пятого мая. Всего через каких-нибудь пару месяцев ее обнаружили мертвой, но тогда она еще жила! Ее щеки и нос раскраснелись и блестели, словно натертое воском яблоко. Она закрыла за собой дверь, толкнув ее ногой.
— Нет, сиди! — обратилась Мильдред к Бертилу, который собрался было подняться с кресла для посетителей. — Я хочу побеседовать с вами обоими.
Уже одно это вступление говорило о ней все.
— Речь пойдет о той волчице… — начала она.
Стефан откинулся на спинку стула. Бертил заложил ногу за ногу и скрестил руки на груди, чтобы отгородиться от нее. Стоило ей начать говорить — и у собеседника возникало чувство, что его отчитывают.
— Общество охотников арендует у общины земли в Пойкки-ярви за тысячу крон в год, — продолжала Мильдред. — Договор заключен в пятьдесят седьмом году и с тех пор через каждые семь лет продлевается автоматически. Тогдашний пастор жил в Пойкки-ярви и любил охоту.
— Но какое это имеет отношение… — попытался возразить Бертил.
— Дай мне договорить! — оборвала его она. — Конечно, вступить в общество может кто угодно, однако только правление и совет этой организации пользуются всеми преимуществами аренды. И поскольку количество членов совета не должно превышать двадцати человек, новые люди там практически не появляются. Членство в совете Общества охотников пожизненное. А все члены совета входят в правление. И поэтому за последние тринадцать лет там не появилось ни одного нового лица.
Она замолчала и посмотрела на
— Разумеется, есть исключение. Когда шесть лет назад Элис Висс добровольно покинул совет Общества охотников, на его место выбрали тебя, верно?
Подобные провокации были в ее стиле. Викстрём не ответил, однако чувствовал, как бледнеет от ярости.
— Согласно уставу, только члены совета имеют право стрелять в лесу из пулевого оружия. Таким образом, они прибрали к рукам охоту на лося. Что же до остальной дичи, рядовые охотники получают разрешения, действительные только один день, а их добыча делится между членами общества. Причем — и это самое интересное — разделом ведает правление! И вот что я подумала… И концерн ЛКАБ, [27] и Ингве Бергквист готовы арендовать у нас земли. Первый для своих сотрудников, второй для туристов. Мы могли бы брать гораздо больше. И эти деньги, думаю я, разумно было бы потратить на организацию нормального лесного хозяйства. Собственно говоря, чем занимается этот Торнбьёрн Илитало? Выполняет поручения членов совета Общества охотников? Ко всему прочему, мы содержим их сотрудника.
27
Крупнейшее металлургическое предприятие Швеции.
Торнбьёрн Илитало был церковным лесничим. Он входил в число двадцати членов совета Общества охотников и занимал должность председателя охотничьего клуба. Стефан знал, что большая часть его рабочего времени уходит на планирование облав и тому подобных мероприятий вместе с Ларсом-Гуннаром, поддержание порядка в лесных избушках и на смотровых вышках и выдачу разрешений на отстрел зверей.
— Таким образом, — продолжала Мильдред, — у нас были бы деньги на управление нашими лесными угодьями, но в первую очередь на защиту волчицы. Церковь может передать арендную плату в фонд. Волчицей уже занимается Общество охраны природы, но денег все еще недостаточно.
— Я не понимаю, почему ты говоришь все это мне и Стефану? — перебил Бертил. Голос его звучал совершенно спокойно. — Изменение условий аренды находится в ведении церковного совета.
— В самом деле? — переспросила Мильдред. — Я думала, что это решает община.
В комнате стало тихо. Бертил кивнул. Стефан почувствовал боль в левом плече, которая затем переместилась в область затылка.
Оба понимали, чего она хочет, и хорошо представляли себе, как будет выглядеть вся эта дискуссия на собрании общины и, как следствие, на страницах газет. Члены совета и Стефан в их числе бесплатно охотятся на церковных землях и даже прибирают к рукам чужую добычу.
Но у пастора имелись свои причины опекать правление Общества охотников. Это они набивали ему холодильник. Это благодаря им он всегда мог пригласить кого угодно на дичь или рагу из лося. И не только этим они платили ему за молчание. Именно совет Общества охотников выстроил Бертилу избушку в лесу и поддерживал ее в порядке.
Стефан знал свое место в совете. Нет, он не просто знал, он чувствовал его, словно теплый и гладкий камешек в кармане, таинственный символ своей удачи. Он до сих пор помнил, как его выбирали. Бертил обнял его за плечи и представил Торнбьёрну Илитало. «Стефан охотится, — сказал он, — и не прочь занять место в совете». И Торнбьёрн, повелитель лесных угодий, кивнул в ответ, не изменившись в лице. Через два месяца Элис Висс добровольно покинул совет после сорока трех лет членства, и на его место выбрали Стефана.