Кровь тигра
Шрифт:
– Оно-то так, да все-таки грех, Олсен.
– А нынче пришла мне в голову дурацкая затея, – Олсен даже застонал. – Больно заела меня трусоватость Робина. Но как ему себя самого переупрямить? Знаешь ведь, сколько болтают про всякую там наследственность. Подумалось мне, что я могу ему сил добавить. Словом, сказал я Робину, будто он – сын Тигра…
– Ты спятил, Олсен!
– Чего ты кричишь, Патт, я уже сам сто раз пожалел. Но мне показалось, что иначе никак нельзя: ну, почует парень в себе силу, ну, взыграет у него кровь… наследственность эта, значит…
– К
– Эх, кабы знать! А то у парнишки аж глаза разгорелись. Я обрадовался, поверил: предки заговорили, сейчас пойдет да проучит Коннора как следует. Я ведь ничего другого и не хотел, всего-то влить в него добрую пинту смелости…
– Старый ты дурень, Олсен. Что дальше было?
– Выложил я ему историю с Тигром, все как на духу: и про Ровера, и про Холла с Норвиком. Чтоб, значит, всю правду…
– А где он сейчас?
Старик не ответил и опустил голову.
– Оглох, что ли? Я спрашиваю, сейчас Робин где?
– Поздно, Патт. Он уже ускакал.
– Куда?
– Тигра вызволять, я так думаю.
– Чего-чего?
– Тигра вызволять. И с Ровером поквитаться, и с другими.
Шериф не сразу обрел дар речи. Тень от желтого пламени керосиновой лампы металась по стенам и потолку. Наконец Паттерсон словно очнулся.
– Олсен, как ты считаешь, куда Робин поскакал?
– Если он правду сказал, то, наверное, в Денвер, там Тигр сидит.
– Или в Фолкстон, Ровера прикончить? Ох, старина, моли Бога, чтобы мы успели хоть как-нибудь помешать. Хотя, знаешь, я все-таки не верю: Робин добрейшей души парень, и чтобы вдруг, ни с того ни с сего…
Едва переводя дух, в дом влетела испуганная рыжеволосая девушка.
– Скорей, мистер Паттерсон! Несчастье… Робин… Он убил Тома. И Билла с Питером тоже!
ДЬЯВОЛ ОСВОБОДИЛСЯ
Двери салуна распахнулись, и вошел Робин. Часы показывали около десяти вечера. Робин прямиком двинулся к стойке. На мгновение ковбои притихли, потом кто-то загоготал. Один из завсегдатаев шмякнул кулаком по столу и громко выругался.
– Стаканчик шерри, Эми, – тихо попросил вошедший.
– Боже, Робин, ты опять пришел. Ну зачем?
– Хочу выпить глоток шерри.
Возле стойки возник Том Коннор.
– Послушай, приятель, по-моему, я тебе говорил, чтоб ты не смел тут показываться?
– Говорил. Но ты не имеешь права распоряжаться. Я ведь тебе не указываю, что делать, правда? Ты бы меня сразу к чертям послал!
– Будешь делать, что я тебе скажу! – зарычал Коннор. – Ты жалкий трус, и я с тобой в два счета управлюсь, если надо, ясно? Проваливай отсюда!
– С чего ты взял, что ты сильней меня, Том? Мы с тобой не дрались ни разу. Бил всегда ты один. А если сейчас хоть пальцем тронешь, убью на месте! – твердо произнес Робин и отвернулся. – Эми, я просил шерри.
Задыхаясь от злости, Коннор схватил его за плечо и рванул к себе.
– Да ты!..
Больше ничего он не смог выговорить. Может
Вскочив на ноги, он снова бросился на Робина. И тут случилось вовсе чудо.
«Трус» прыгнул навстречу, двое сошлись в ближнем бою, и Коннора зашатало под градом обрушившихся на него ударов. Он едва держался на ногах, казалось, голова его трещала, последний удар «труса» отбросил его к дверям. Посыпались осколки стекла. Все же устояв на ногах, Коннор схватился за револьвер, но не успел нашарить рукоятку. Робин выстрелил.
Коннор захрипел и повалился лицом вниз. Револьвер отлетел в сторону.
Ковбои вскочили, поднялся крик.
– Не двигаться! – голос Робина взвился чуть ли не до визга. – Он меня оскорблял! Он лез драться! Я не могу больше терпеть. Все поняли? Ни с места – или буду стрелять!
– Идиот! Молокосос! – выкрикнул дружок Кондора Питер и замахнулся, но тут же получил нокаутирующий удар. Другой приятель Тома, Билл, выхватил кольт. Краем глаза Робин заметил опасность и мгновенно выстрелил, уложив Билла на месте. И Питер выстрелить не успел – Робин оказался проворней.
Остальные не пошевелились. В течение секунд разыгравшееся побоище вогнало всех в столбняк. Удушливый пороховой дым поплыл по комнате. Эми выскочила на улицу и бросилась к дому Паттерсона.
– Все видели? – крикнул Робин. – На меня напали втроем, с оружием! Хотели посмеяться, думали, что я трус. Сами они трусы и подлецы. Зарубите себе на носу все: кто меня тронет, тот пусть побыстрее себе гроб заказывает! Я – сын Тигра.
Робин бросился к дверям. Никто его не удерживал. Слова парня подействовали гипнотически, особенно последние: «Я – сын Тигра… «
На пороге он обернулся.
– Я не все сказал… Кровь Тигра – не вода. Я тоже Тигр!
И Робин исчез.
До места добрались в считанные минуты. На улице перед салуном уже толпились люди, приехал доктор Мэрфи, заторопился внутрь, придерживая свой саквояжик.
– Что, док, мертвы? – хрипло окликнул его Паттерсон.
– Не знаю пока. Коннор получил в грудь навылет, слева. Свалился, говорят, как подкошенный.
– В сердце, видать, – покачал головой шериф, – наповал.
Олсен, в полуобмороке, медленно сползал с седла. Паттерсон подхватил старика и осторожно спустил его не землю.
– Держись, держись, – бормотал он, жалея друга. – Все образуется.
– Иди, Патт, иди скорее. Узнай, что там…
Олсен сел на землю, уронив голову на руки. Лошадь мирно пощипывала траву рядом.
– Я скоро вернусь, Олсен. Крепись, старина.
Толпа расступилась перед шерифом. Вдвоем с Эми он вошел в салун. В нос ударили больничные запахи. Всюду окровавленные куски ваты, бинты, битое стекло, обломки посуды. Как после изрядной потасовки.