Кровь Василиска. Книга III
Шрифт:
Хотя он, видимо, так и думал. Что ж, придется его разочаровать, ибо умирать я точно не собирался.
— Все будет хорошо, Густав. Работайте спокойно, а вечером я к вам загляну с бутылочкой хорошего вина, — сказал я хозяину мясной лавки и вышел на улицу. — Можем идти, — произнес я.
— Отлично. Тогда следуйте за мной, барон, — ответил Голл. — Тут недалеко, поэтому я без экипажа.
— Хорошо, — я поравнялся с молодым человеком. — Ваша охрана? — я кивнул на трёх верзил, которым сейчас даже обычная ходьба доставляла явные неудобства.
—
Причем, видимо, еще как умеет…
— Барон, каким боевым искусством вы занимались? — поинтересовался Жоэл, пока мы шли к «Четырехлистному Клеверу».
— С чего вы решили, что я чем-то занимался? — спросил я.
— А по ним не видно? — усмехнулся мой собеседник, кивнув на квартет побитых верзил.
Не думаю, что боевое искусство, которому я обучался в гильдии, вообще существует в этом мире.
— Меня учил драться отец, — соврал я.
— Хм-м, интересно, — ответил Голл. — Я думал, ваш отец алхимик, а не боец, — добавил он, и я внутренне напрягся.
Уже успели навести справки обо мне? С момента драки прошло всего ничего. Видимо, этот Жоэл и правда влиятельный человек, раз смог так быстро заполучить информацию обо мне.
— Это не исключает того факта, что он может быть хорошим бойцом, — спокойно ответил я.
— Верно, — быстро согласился мой собеседник. — Так то, чему учил вас отец… у этого искусства есть название? — поинтересовался он.
Какой любопытный…
— Это стиль, который передавался в нашей семье из поколения в поколение, — соврал я Голлу.
— Да? Ого! Никогда не слышал об уникальном боевом искусстве Кастельморов, — удивленно ответил молодой человек.
— Век живи — век учись, — улыбнулся я, понимая, что, скорее всего, Жоэл мне не поверил.
Думаю, он как раз был бойцом, а не фехтовальщиком. Это я понял по развитию мышц в его теле. Для фехтования и рукопашных боевых искусств, несмотря на то, что предназначались они, в общем-то, для одних целей — вывести из строя своего противника, тренировались разные группы мышц.
Хотя стиль боя, которому я учился в гильдии, как раз был направлен на комбинирование этих двух стилей.
— А кем вам является Густав Боансэ? — тем временем поинтересовался мой собеседник.
— Хороший знакомый, — ответил я.
— Настолько, что вы решили перейти дорогу господину Пересу? — Голл хитро прищурил глаза.
— Думаете, это играет какую-то роль? — холодным тоном произнес я, смотря в глаза молодому человеку. — Густав попал в дрянную ситуацию, а ваш наниматель лишь еще больше хочет усугубить ее, хотя этого вовсе не требуется. Господин Боансэ хороший человек, к тому же деньги брал не он, хотя вы и так это знаете, — продолжил я. — Скажу даже больше. Я уверен, что сумма, которая была отдана в долг, уже вернулась к вашему господину, и он просто хочет больше, — закончил я свою мысль.
— Это
— Возможно, — я снова пожал плечами.
— Деньги были взяты членом семьи Боансэ, и он несет материальную ответственность, — произнес Жоэл и был прав. Да, сумма, которую взяла его жена, а вернее долг, ложился на плечи бедняги, но это вовсе не давало право этому Пересу так поступать с Густавом.
— Это я знаю. Но также я знаю, что господин Боансэ вернул бы эти деньги. Не обязательно было присылать к нему этих верзил, — я кивнул на побитых здоровяков.
— Долг с каждым днем растет, — пожал плечами Жоэл. — Рано или поздно ему придется где-то взять эти деньги. Вы не всегда будете рядом с ним, — на его тонких губах появилась мерзкая улыбка, и я с трудом сдержался, чтобы не врезать ему.
По сути, он практически прямым текстом сказал, что стоит мне уехать, беды Густава продолжатся, и никуда ему от них не скрыться.
— Хотите забрать его мясную лавку? — прямо спросил я.
— Не знаю, — мой собеседник покачал головой. — Я сведущ не во всех делах господина Переса, — добавил он. — Хотя, если подумать, то, продав ее, ему бы хватило денег выплатить долг.
Так я и думал. Значит, они действительно нацелились на его мясную лавку, которая, как я помнил из разговоров с Боансэ, несколько поколений передавалась в его семье по наследству.
— Ясно, — ответил я. А буквально через пару секунд, когда мы вышли из-за поворота, я увидел небольшое двухэтажное здание, над дверью которого красовалась большая табличка с надписью «Четырехлистный Клевер», на которой было изображено, как ни странно, четырехлистный листочек клевера.
— Пришли, — довольным голосом произнес Голл, когда мы подошли к двери, на охране которой стояли два амбала, каждый из которых был еще крупнее тех верзил, которых побил я.
«У них здесь мануфактура какая-то по производству таких, что ли?» — подумал я, ибо бритые бандитские рожи были у всех одинаковыми и сделанными как будто бы под копирку.
Жоэл кивнул охранникам, и те открыли для нас дверь.
В нос сразу же ударил тяжелый запах сигаретного дыма, алкоголя, а еще чего-то явно наркотического.
— Прошу, барон, — молодой человек сделал приглашающий жест, пропуская меня вперед.
— Благодарю, — вежливо произнес я, нехотя заходя в игорный дом.
Такие заведения меня никогда не прельщали. За мимолетным, казалось бы, весельем от алкоголя, продажных женщин и азартных игр всегда следовали неотвратимые последствия в виде похмелья, заболеваний и долгов.
От этого никуда было не деться. Каждый, кто приходил в такие дома в надежде легко обогатиться, всегда уходил ни с чем. Ведь если бы все выигрывали, то такие дома просто не существовали бы. Именно поэтому я не любил как подобные заведения, так и людей, которые их содержали. Не то чтобы я был моралистом, просто считал это все разрушительным и точно бесполезным лично для себя.