Кровавая ассамблея
Шрифт:
— Вам уже известно, что произошло вчера на ассамблее у князя Бахметьева? — спросил я. В конце я хотел назвать графиню по имени-отчеству, но вдруг понял, что совершенно его не помню. И потому концовка фразы у меня вышла какой-то смазанной, словно не законченной.
Но графиня этого не заметила. Кивнула.
— Мне уже рассказали весь этот ужас. Наш кучер Егор да лакей Митька, что на запятках ездит, были вчера там, дожидались графа у ворот. Они же и доставили его тело домой… — Графиня тихо всхлипнула и отвернулась. Я заметил,
— Вы можете что-то сказать об отношениях графа с князем Бахметьевым? — Тут я наконец вспомнил ее имя и после небольшой паузы добавил: — Вера Павловна!
Графиня покачала головой:
— Не было у них никаких отношений! Обычное придворное общение, все больше о делах и о погоде. Да и не особенно часто это случалось.
— То есть, вы хотите сказать, что у графа не было ни малейшей причины стрелять в князя Бахметьева?
Тут графиня взяла свою чашку и глотнула из нее. И должно быть обожглась, потому что сразу одернула голову и неодобрительно покосилась на дворецкого, стоящего чуть позади сбоку от нее. Тот заметно напрягся. Графиня вернула чашку на столик.
— Если какие-то причины и были, то мне о них ничего не известно, — сказала она. — Но могу вас заверить, Алексей Федорович: граф никогда не стал бы просто так стрелять в безоружного. Он дворянин, а не разбойник. Если бы он имел претензии к князю Бахметьеву, то и решил бы их, как полагает дворянину!
— Совершенно я вами согласен, — ответил я, кивая. — В том-то и странность этого дела… Скажите, Вера Павловна, граф держал в доме пистолеты?
Графиня раздумывала всего мгновение. Потом подняла вверх руку, и дворецкий тут же подошел к ней.
— Капитон, сходи в кабинет князя, возьми из его стола шкатулку с пистолетами и немедленно принеси сюда! — строгим тоном приказала Вера Павловна.
Капитон моментально исчез. А графиня снова взялась за чашку, подула в нее и осторожно отхлебнула.
— Мой муж умел и любил стрелять, — известила она меня, глядя при этом в сторону. — И пару пистолетов держал не только на случай дуэли, но и для того, чтобы иметь возможность практиковаться в стрельбе. Так что стрелял он достаточно метко, уверяю вас.
— Из знакомых пистолетов, — добавил я.
— Само собой, — согласилась Вера Павловна. — Алексей Федорович, а вы и в самом деле такой опытный сыщик, как о вас говорят в свете, или же это просто слухи?
— Вероятно, просто слухи, — достаточно сухо ответил я. — Но мне приходится им соответствовать. Чтобы не терять лицо, знаете ли…
— Значит, то громкое дело об отравлении княжича Власова действительно раскрыли именно вы? — теперь графиня Румянцева глядела на меня сквозь очень узкий прищур, словно вдаль всматривалась. Мне даже как-то не по себе сделалось от этого взгляда.
— Не буду скромничать: я действительно приложил к этому руку. За что получил благодарность государя и проклятие рода Власовых.
—
— В этом нет ничего удивительно, — пояснил я. — Младший брат злодейски отравил старшего, но и сам был предан гражданской казни и отправлен на Камчатку до скончания дней. В результате Власовы остались вовсе без наследников. А вину за это они возложили на вашего покорного слугу… — Я коротко кивнул. — Весьма удобная позиция, не правда ли?
— Но ведь вы просто выполняли свой долг! — заметила Вера Павловна, промокая платком под глазами невидимые слезы.
Должно быть ребенок в ее утробе в этот момент начал толкаться, потому что она внезапно замерла и вцепилась в живот обеими руками. Служанка, ожидающая в сторонке, так и подалась к ней, но в последний момент замерла на месте. Я напрягся.
— С вами все в порядке, ваше сиятельство?
Графиня сидела неподвижно еще некоторое время, затем облегченно выдохнула, расслабилась и откинулась в кресле.
— Да, все хорошо, Алексей Федорович. Мне еще две недели ходить, не меньше.
— Тогда, ради бога, не пугайте меня так больше!
Вера Павловна с горечью улыбнулась.
— Я полагала, что вы не из пугливых.
— Открою вам секрет, ваше сиятельство: все мужчины становятся пугливыми, будто лани, когда при них из женщины начинают выскакивать дети.
— «Выскакивать»? — с усмешкой переспросила графиня. — Сразу видно, что вам пока не доводилось присутствовать при родах!
— Да, это так, — не стал спорить я.
Тут вернулся дворецкий Капитон с деревянным ящиком на вытянутых руках. Толщиной он был с ладонь, а в длину немногим меньше полутора локтей. Ящик был покрыт черным лаком, а на крышке имел вырезанный замысловатый герб со львом и леопардом, удерживающими прямоугольный щит, под которым была видна латинская надпись: «Non solum armis». Означала эта фраза: «Не только оружием».
Подойдя, дворецкий очень бережно поставил ящик на стол.
— Открой шкатулку, — приказала Вера Павловна.
Капитон послушно сдвинул замысловатую защелку и поднял крышку. Повернул ящик сначала к Вере Павловне, а затем и ко мне, чтобы мы оба могли убедиться: пистолеты лежат внутри.
Это были французские пистолеты мастера Лепажа с шестигранными стволами и полным набором инструментов для их обслуживания и зарядки.
— Как вы сами можете видеть, наши пистолеты лежат на месте, в целости и сохранности, — ледяным тоном заметила графиня. — А теперь скажите мне, Алексей Федорович, положа руку на сердце: если бы мой муж задумал то гнусное злодеяние, которое ему приписывают, неужели бы он использовал для этого чье-то чужое неизвестное оружие, коль уж у него имелись собственные пистолеты? Хорошо знакомые и тщательно пристрелянные. Из которых он промаха не давал ни разу, и даже спорил на это счет со своими друзьями… Как вы полагаете?