Кровавая Мэри
Шрифт:
Мистер Гриффин похлопал меня по плечу:
– Вы должны кое-что понять, Жаклин. Когда стареешь, уже трудно сохранить здоровье. Но мы как безумные пытаемся сохранить достоинство.
На глаза навернулись слезы, но я постаралась не заплакать.
– Я хочу, чтобы моя мама была в безопасности. Достоинство здесь ни при чем.
– Как раз при чем, Жаклин, – возразил Гриффин. – Когда оно пропадает, вслед за ним исчезает и тяга к жизни.
Я взяла свою сумку и хотела идти к дверям.
– О'кей, я переночую в отеле.
– Можете,
Я сжала зубы и кулаки, мне хотелось кричать. Я отшвырнула сумку, прошла мимо него и направилась в ванную. Мне хотелось посмотреть, в каких условиях живет моя мать, и это помогло бы мне укрепить решимость.
Ванная находилась в безупречном состоянии.
– Я тут все убрал. – Мистер Гриффин снова положил мне руку на плечо. – Она поправится. Только дайте ей время. Просить о помощи – это вашей матери несвойственно.
Я повернулась, готовая к бою:
– Никто из вас не думает, что ей нужна помощь.
Он погрустнел:
– О, ей нужна помощь. Нужна.
– Значит, вы согласны со мной?
Он кивнул.
– Тогда почему же мне от этого еще хуже?
Мистер Гриффин, «неудержимый», обнял меня, я тоже обняла его, и мы стояли так некоторое время, пытаясь понять несправедливость создавшегося положения.
– Мне что, снять комнату в отеле? – спросила я. – Попытаться убедить ее?
– Ей не хочется, чтобы вы сейчас находились здесь, Жаклин. Лучше отправляйтесь домой. Я с ней поговорю. Все получится.
Я кивнула, но в глубине души была в этом не уверена. Трехчасовой перелет обратно в Чикаго, казалось, длился миллион лет.
Глава 5
Я прибыла чуть позже трех утра. Я живу в Ригливилле, в доме на перекрестке Эдисон и Расин. Это довольно шумный квартал, улицы полны кубинцев и парней, шатающихся по барам, многие из них любят по вечерам покричать друг на друга прямо под моими окнами. Кроме того, арендная плата слишком высока.
Усталость валила меня с ног, но мы со сном не были близкими друзьями. В хорошие ночи мне удавалось проспать около двух часов.
Сегодня не будет хорошей ночи, точно.
Во всем я виню свою работу – это проще, чем винить себя. Я обращалась к нескольким врачам, но признаков улучшения сна не видно. Новое средство – эмбиен – помогало, но с противопоказаниями. На следующее утро я просыпалась совершенно разбитая, что существенно снижало мою способность служить и защищать. Поэтому я принимала снотворное в крайнем случае. Кроме того, бессонница помогала мне: меньше сна – выше производительность. Тем более мой парень находил мешки под глазами сексуальными.
Он оставил сообщение на автоответчике. Я включила воспроизведение и стала раздеваться.
«Привет, Джек. Конференция
Я улыбнулась. Я встретила Лэтема Конджера, главного бухгалтера в «Олдендорф и партнеры», десять месяцев назад, через службу знакомств, которой мне предложил воспользоваться Эрб.
Лэтем был приятный, привлекательный, внимательный, обеспеченный и нормальной ориентации. В Чикаго для женщины сорока с лишним лет получить такого парня – все равно, что выиграть в лотерею. Он любил меня и не обижался, что я пока не проявляла к нему таких же чувств.
Лэтем мне очень нравился. Наверное, я смогу полюбить его. Но после того как от меня ушел муж, Алан, мое сердце было разбито, и я не могла пока что собрать осколки воедино.
Я надела старую футболку и залезла в постель. Подушки пахли одеколоном Лэтема, и, думая о телефонном звонке, я прижала одну из них к себе.
У меня есть к тебе один важный вопрос.
Что бы это могло значить?
Да, как будто мне больше не о чем думать.
Сон, как и ожидалось, ко мне не шел. Я ворочалась, старалась глубоко дышать, делала расслабляющие упражнения, которые если и помогали уснуть, то лишь на несколько минут. Потом я опять резко просыпалась.
Я почувствовала огромное облегчение, когда сработал будильник и пора было собираться на работу.
После душа я надела желтую блузку, пиджак в тон и соответствующие слаксы. Затем быстренько сделала макияж, уделив особое внимание теням для глаз, и отправилась на работу.
Всего восемь часов утра, а температура уже приближалась к двадцати шести градусам. Чикаго, город, который и в обычные-то дни не очень здорово пахнет, в такую жару просто вонял. Мне нужно было пройти по подъездной аллее, и отвратительный запах из мусорных баков сопровождал меня всю дорогу до машины.
В кофейне на углу я взяла черный колумбийский кофе для себя и собралась заказать двойное шоколадное капучино с орехами для Эрба, но вспомнила о его диете и тоже взяла ему черный.
С кружкой кофе в руках я вошла в здание полиции и удивилась – тут было прохладно. Можно даже сказать – морозно.
Отдел особо тяжких преступлений находился на третьем этаже. Эрб сидел в офисе с коробкой обезжиренного шоколадного печенья в руках. Увидев меня, он просиял:
– Джек? Разве ты не во Флориде? С твоей мамой все в порядке?
Вместо долгих объяснений я утвердительно кивнула и вручила ему кофе.
– Кофе. Слава богу. Я замерзаю.
– Я смотрю, кондиционер починили.