Кровавая месса
Шрифт:
– Что происходит? – властно спросил он.
– Это госпожа... то есть, я хотел сказать, гражданка Лодрен. Рыбак из Ротенеф нашел ее на скалах. Он подумал, что ее принесло приливом.
– Она мертва? – безжизненным голосом спросила Лаура.
– Нет... Но лучше бы ей было умереть! И как она оказалась там, мокрая, в разорванной одежде?
– Лодренша хотела бежать, но ей это не удалось! – раздался злорадный голос из толпы.
– Бежать? Да это на нее совсем не похоже! Это не женщина, кремень, настоящая бретонка! Ее надо было убить, чтобы она забыла о своей торговле, кораблях и о своих
– Кстати, а где ее новый муж?
Именно этот вопрос задавала себе Лаура и боялась, что слишком хорошо знает ответ. Внезапно она приняла решение. Дверь особняка наконец отворилась, и на пороге показались испуганная Бина и еще несколько слуг. Лаура бросилась следом за носилками, прежде чем Жуан успел ее удержать.
– Я иду туда! – бросила она, не оборачиваясь. – Впусти меня, Бина!
Перепуганная девушка стояла с открытым ртом, но тут вмешалась ее мать, которая много лет прислуживала Марии де Лодрен.
– А вы кто такая? Откуда вы знаете мою дочь?
Матюрина была крепким орешком и переняла манеры своей хозяйки. Случалось и так, что верная горничная говорила куда более резко, а ее манеры были еще более властными, чем у ее госпожи.
– Перестань, Матюрина, – сухо оборвала ее Лаура. – Не говори, что ты меня не узнала! Бина и та меня узнала, а ты куда умнее своей дочери. И ради всего святого, не кричи!
В этот момент луч бледного весеннего солнца проник на узкую улицу и озарил лицо молодой женщины. Матюрина охнула, отступила назад и перекрестилась.
– Господь всемогущий! Это невозможно! Мадемуазель...
– Никаких имен! – прошептал Жоэль Жуан. – Идем в дом, там и поговорим.
Он властно отогнал всех любопытных, которые собирались пробраться следом за носилками в дом. Процессия направилась к величественной лестнице из резного дерева, которую венчала носовая фигура с корабля «Фортуна», очищенная от морской соли и блестевшая от воска. Отец Анны-Лауры установил ее здесь как символ счастливой судьбы и богатства.
Бина шла впереди и открывала двери людям, которые несли госпожу де Лодрен. За ними шли Лаура, Матюрина и старые слуги, которые посматривали на молодую госпожу с радостью и опаской, стараясь держаться от нее на некотором расстоянии, словно она была неземным существом, вернувшимся с того света. Все молчали. Были слышны только звуки шагов по паркету и стоны Марии, которую несли в ее спальню.
Устройство комнаты было суровым, величественным, но совершенно не женственным – Мария де Лодрен, став «судовладельцем», довольствовалась тем, что просто заняла спальню мужа. Стараясь не глядеть по сторонам, Лаура щедро отблагодарила мужчин, которые принесли ее мать. Одним из них и был тот рыбак, что нашел Марию на берегу. Мужчины покраснели от удовольствия, когда она дала им немного золота и горячо поблагодарила их, отлично зная, что эти люди спасли ее мать из старой морской солидарности, а не ради наживы.
Потом Лаура вернулась к постели матери. Матюрина и Бина, уложив хозяйку, большими ножницами разрезали на ней порванную и мокрую одежду. У Марии де Лодрен, должно быть, было множество переломов, потому что, несмотря на обморок, она все время стонала и дышала с трудом.
Внешне новая госпожа де Понталек ничем не была похожа
– Что же могло произойти? – все причитала Матюрина, смывая засохшую кровь с многочисленных ран. – А этот прекрасный господин, его где носит?
Вспомнив, кто помогает ей, она подняла на Лауру печальный взгляд.
– Прошу прощения, мадемуазель Анна-Лаура, мне, наверное, не следовало этого говорить...
– Почему? Из-за того лишь, что этот человек был моим мужем, прежде чем стать мужем моей матери? Вы не сможете сказать о нем и сотой доли того плохого, что могла бы сказать я. Я от всей души надеюсь, что он утонул. По всей вероятности, произошло кораблекрушение...
– Море волновалось этой ночью, но не слишком сильно, – раздался голос доктора, которого привел слуга. – И Тюдаль, рыбак, который нашел мадам де Понталек, не видел никаких следов кораблекрушения. А это по меньшей мере странно, не так ли? Ну что ж, посмотрим, что мы имеем...
Лаура хорошо знала доктора Пельрэна, который лечил членов семьи Лодрен еще до ее появления на свет. Это был старый корабельный врач, он много плавал, много видел и многое запомнил. Из своих путешествий Пельрэн привез обширные познания, которые сослужили ему хорошую службу, когда в тридцать лет он был списан с корабля из-за ранения колена, сделавшего его хромым.
Доктор снял плащ и начал осматривать пациентку, больше не обращая ни на кого внимания. Его короткие, но очень легкие пальцы пробегали по телу пострадавшей. Чем дольше длился осмотр, тем мрачнее становилось его лицо.
– У нее множественные переломы, но хуже всего то, что вдавлена грудная клетка. Из-за этого она так тяжело и шумно дышит. Может быть, к лучшему, что она без сознания. Я могу только накачать ее опиумом и поставить на место сломанные кости ног. Больше я ничем не в силах ей помочь.
– Вы хотите сказать, что моя мать умрет?
При этих словах доктор Пельрэн поднял голову и в замешательстве посмотрел на юное лицо по другую сторону кровати.
– Малышка Анна-Лаура! – наконец воскликнул он. – Так вы не погибли?!
– Как видите, нет.
– Но ведь именно за вашего мужа госпожа де Лодрен вышла замуж несколько недель назад. Говорили, что вас казнили перед тюрьмой Форс вместе с несчастной принцессой Ламбаль.
– И все-таки я жива... Но я сделала все, чтобы меня соч-ли мертвой. Особенно это относилось к господину де Понталеку. Он приложил столько усилий к тому, чтобы остаться вдовцом, что я решила доставить ему это удовольствие, – горько пошутила молодая женщина. – Разумеется, я и подумать не могла о том, что он воспользуется случаем и женится на моей матери!