Шрифт:
Annotation
Два вора пробираются в старую дряхлую лавочку, которой заправляет не менее старая дряхлая бабулька. Что может пойти не так?
Мира Баук
Мира Баук
Кровавое вареньице
Двое в чёрном проскользнули в лавку вместе с бледным лучом дневного пасмурного света. Замочный ригель лизнул косяк,
— Давай быстрей, — напомнил первый.
— Завали. Вот научишься замки взламывать, тогда поговорим, — прошипел второй ему в ответ. — У меня аж жопа вспотела, пока ты у витрины прохлаждался.
— Тогда в следующий раз ты рискуешь своей вспотевшей жопой, а я буду железки ковырять.
Препираться было некогда. Оглядываясь в поисках добычи, они осторожно двинулись вдоль стойки. В лавке было тесно и ощутимо пахло пылью, будто туда давно никто не заглядывал, но вылизанный подошвами посетителей пол говорил обратное.
— Вот оно.
Первый вор указал на неприметный, потрёпанный временем шкафчик со стеклянными дверцами, сквозь которые заманчиво поблескивало красное сочное варенье. Ладненькие маленькие баночки, заботливо укрытые от пыли белыми квадратиками ткани и хорошенько перевязанные бечёвкой, ждали своего часа. До полуночи оставалось несколько часов, и взломщики были свято уверены, что под покровом дня им точно никто не помешает. Всё-таки вампиры — народ ночной, а вредная бабулька — владелица лавочки, пташка хоть и ранняя, вряд ли рискнёт показаться под солнцем до заката.
— Загружай всё, — нетерпеливо промолвил второй.
Его начинало мелко потряхивать. Он закусил губу сколотым клыком, напоминая себе о том, что ещё немного — и они полакомятся как следует. Но не сейчас. Сейчас надо было хорошенько поработать.
Взломщики опустились перед шкафчиком и принялись нагружать вареньем две пустые спортивные сумки, оборачивая каждую баночку в пожелтевшие газетные листы. Быстро, но бережно и тихо. Только бы хрупкое стекло не треснуло. В полной тишине раздавался сладкий, соблазнительный, мелодичный перезвон. Обычно парочка перебрасывалась шутками, но не в этот раз — у каждого полон рот слюней. К тому же за витриной вдруг распогодилось, и старая лавочка стала казаться им всё более и более небезопасной. Потихоньку дымясь на свету, оба мечтали поскорее свалить.
Они наполнили сумки быстрее, чем ожидали. Всё шло по плану и даже лучше.
Довольные собой, взломщики поднялись на ноги. Второй с наслаждением ощутил тяжесть сумки не плече и облизнулся. Ему не терпелось погрузить длинную чайную ложку в сладковатую кровавую амброзию, позволяя ей растечься по пересохшему вампирскому языку. Посмаковать, покатать во рту этот редкий деликатес.
Вампиры издавна питались чистой свежей кровью: искали доноров, кто-то охотился… Но эта хитрая бабулька вывела их традиционные гастрономические практики на новый уровень. Дряхлая вампирша нашла способ готовить кровь так, чтобы она не просто не теряла питательных свойств, но возносила вкушающего лакомство на вершину
Но бабка не делилась рецептами. Она не брала учеников. Едва ученик наберётся опыта — ей придётся отправиться на покой. А точнее, юнец сам отправит её на покой. Старая карга ревностно оберегала свои тайные знания. Она не скрывала от бесчисленных клиентов, что унесёт рецепты в могилу, и пока они оставались при ней, никому не приходило в голову отправить бабульку в эту могилу раньше положенного вампиру срока. То есть раньше, чем никогда.
— Смотри, — первый вдруг шёпотом окликнул второго.
Дверь, ведущая во внутреннее помещение, была приоткрыта. Из скважины торчал старый ключ.
— Старуха забыла запереть дверь в свой офис.
Глаза его загорелись алчным огоньком.
— Думаешь, тут она хранит рецепты?
Оба молча направились внутрь. В офисе никого не было, иначе бы давно заметили шум. Робко обогнув размытый прямоугольник солнечного света, просачивающегося через подвальное окно, они пробрались к столу, но не тронули его. В столе давно уже никто не хранит ничего важного. Им нужен был сейф.
Двое сноровисто простучали ниши в поисках сейфа и вскоре стояли перед блестящей дверцей с круглым кодовым замком. Взломщик приложил ухо к дверце и принялся медленно вращать чёрную ручку, но замок всё не поддавался.
— Давай живей, — поторопил его первый. — Вдруг ей приспичит прийти пораньше.
Второй лишь поморщился. Они готовили ограбление две недели. Он очень устал и перенервничал, и теперь то и дело косился на сумку, оставленную на полу.
— Не виси надо мной. В голове туман. Давай, может, хоть попробуем эту сласть? Вдруг подделка? Обычная вишнёвка? Как мы её клиентам будем толкать?
— Нашёл время. Ты мне зубы не заговаривай. Как выйдем из дела, поделим пополам, и тогда сам уже решишь, что со своей долей делать. Соберись.
Они снова замолчали. Кодовый замок наконец щёлкнул, дверца сейфа распахнулась. Внутри сейфа не было денег — только старенькая и дряхлая, как и сама владелица, книжица в грубом кожаном переплёте. Полистав её, второй ткнул костлявым пальцем в иллюстрацию рядом с текстом рецепта на древнем языке, узнав в ней знакомую, такую желанную баночку.
— Оно.
— Иди сюда, моя прелесть!
Первый сгрёб книжицу размашистым движением, пихнул за пазуху и захлопнул сейф. Никто и не заметит, что они тут были. Оба, радостно и возбуждённо переглядываясь, направились со своей добычей прочь из лавки. Но только оказавшись на лестнице, обнаружили, что сверху кто-то спускается.
— Чёрт, — беззвучно выругался первый.
Он всё понял ещё до того, как маленькая сгорбленная тень отрезала им путь к отступлению. Подвязав потуже шёлковый платочек, вглядываясь в сумрак, бабушка неповоротливо зашаркала в их сторону. Клюка застучала по ступенькам.