Кровавые Горгоны

Зу Генри

Ускорившись, Варсава разрубал прочные паучьи паутины в заброшенных на протяжении веков коридорах корабля. Он не знал, что произошло. Раздавив ботинком остатки термаганта, он направился прямиком в храм.

Глубоко внутри, весь корпус корабля вибрировал от звука колоколов. Сдвоенные колокола монотонно раскачивались под арками алтаря, возвещая о кончине Гаммадина. Каждый колокол был сделан из камня и был высотой в пятьдесят метров, их звон был слышен даже в самых отдаленных глубинах корабля. Кровавые Горгоны называли его «Звоном Апокалипсиса» – предвестником катастрофы. Последние несколько дней колокола звенели по всему кораблю. Сейчас их звон означал наступление

ритуала призыва. Песнь скорби по Гаммадину только с призывом демона-покровителя Кровавых Горгон Етсугея. Гром колоколов пробудил от спячки дредноутов ордена. Шестнадцать боевых машин Кровавых Горгон медленно пробуждались ото сна, пока сервиторы смазывали их металлические суставы машинным маслом. Воины, помещенные в саркофаг, считались древними кровниками, некоторым из них было по четыре тысячи лет. Их не пробуждали по незначительным событиям долгое время, но даже они услышали «Звон Апокалипсиса».

Звуки колокола отдавались от стен недр корабля, куда Кровавые Горгоны поместили свою немногочисленную технику. «Носороги» и «Лэндрейдеры», оставшиеся с давних времен, хранили безмолвие, пока не раздался звон колокола. Услышав звон, демонические духи машин пробудились. Машины издавали нечеловеческий рев, изрыгая пламя прометия. Некоторые транспортники попытались тронуться с места, натянув корабельную цепь, прикреплявшую машины к палубе. Машины рычали и разворачивались, словно голодные псы, почуявшие добычу. «Зубья Шестерни», бронированный транспорт класса «Носорог», порвал свои оковы и врезался в дальнюю стену, смяв переднюю раму. Сервиторы ринулись к машине, чтобы успокоить демона внутри нее, и стали разбрызгивать кровь по гусеницам бронетранспортера.

Все на «Рожденном в котле», начиная с центральных бараков и заканчивая искривляющимися забытыми коридорами, были призваны в главный храм воздушного левиафана. Храм соответствовал своим огромным колоколам. Ребра мертвого зверя образовывали куполообразное строение, где в пространствах между ребрами располагались личные святилища, за которыми каждый день по очереди ухаживали все девятьсот Кровавых Горгон. Некоторые святилища были высокими и узкими, словно старинные часы. Другие были похожи на кубы, заполненные гильзами болтеров, ушами, зубами и другим хламом.

Храм. Клетка демона. На мраморном полу Мур и его ковен аккуратно рисовали геометрические фигуры своими черными кистями. Девять колдунов-хирургов были облачены лишь в широкие черные рясы и ступали по полу босыми пятками. Они казались муравьями на этом огромном мраморном возвышении, колдуны рисовали треугольники и блокирующие пентаграммы. Они также начертили барьеры и на куполообразных стенах. Атмосфера была пропитана колдовством – повсюду веяло ладаном, жаровнями, маслами и кислотной краской.

Медленно и напряженно выводя магические фигуры, Мур и его колдуны не имели право на ошибку. Даже небольшая неточность в барьере была недопустима. В ордене прекрасно понимали, что не стоит мешать колдунам во время проведения ритуалов. Они не были связаны братскими узами как их собратья, поэтому между колдунами и другими ротами возникла глубокая пропасть. Их уважали, но не более того. Невидимые постороннему глазу колдуны проводили ритуальное омовение, смывая с себя все запахи. С помощью кожных игл и дембразии они омолаживали свою кожу и окрашивали ее в розовый цвет, что позволяло им маскировать мускусный запах, привлекавший призраков варпа. По крайней мере, так гласил ритуал. Как только последний барьер будет начертан, и звон колокола прекратится, орден созовут на всеобщее собрание.

Етсугей был древним демоном. Древнее чем

Империум и Терра, древнее даже тех времен, когда люди сражались друг с другом на мечах, прикрываясь щитами. Его знали под разными именами в разные эпохи человеческой истории. Но он не был силен. Не так силен как высший демон или даже как князь демонов. Он был злобным демоном, любителем интриг. А еще он был покровителем. Он выбрал Кровавых Горгон, потому как они, также как и он, были отступниками. Они пришли к нему за его пророчествами и знаниями, и демон решил взять их под свое крыло, так как нуждался в человеческом обществе. Етсугей наслаждался незначительными конфликтами и большими трагедиями на протяжении коротких жизней Горгон. Когда они призвали его, демон, как и последние три тысячи шестьсот пятьдесят один год назад, взревел. Когда его образ материализовался в реальном мире, демон распростер руки и издал протяжный рев.

На самом деле он предпочел бы более тихое появление, но люди лучше реагировали на театральное представление. Вихрь огня варпа метнулся к спиралеобразной колонне. В воздухе прозвучал хлопок, и Етсугей обнаружил себя в знакомом храме. Перед его взором возникли пентаграмные барьеры, переплетавшиеся, словно решетка клетки. Они были везде: и на мраморном полу и на куполообразном потолке. За возвышением он мог видеть души призванных Кровавых Горгон.

Несмотря на то, что Етсугей был их патроном, Горгоны осознавали, чем мог для них обернуться голод демона. Если у него появится шанс, он поглотит их всех.

– Вы снова пробудили меня ото сна? – пророкотал Етсугей, изображая недовольство.

На самом же деле ему наскучил варп, и этот призыв был желанным для него. Псайкер Кровавых Горгон, которого он знал под именем Мур, выступил вперед, нерешительно остановившись перед внешней пентаграммой.

Етсугей расправил свои огромные плечи.

– Печально слышать подобные новости. Но сначала убери барьеры, они давят на меня.

Етсугей изобразил дискомфорт, и Мур рукой стер одну из линий. Пигмент от краски остался на его ладони. Небольшой мазок, почти незаметный для глаза, помог разрушить внешний барьер. Поступать так было рискованно, но Етсугей знал, что людям что-то нужно от него, и Мур не посмеет разозлить его. У демона были другие планы. Етсугей почувствовал, как барьеры вокруг него слабеют. Души десантников-предателей стали ярче. Демон медленно распрямился.

– Как меня утомили эти ограничения, – он зевнул и приподнял веко. – Может тебе стоит убрать еще одно?

– Как бы ни так, – холодно ответил Мур. Он сделал шаг назад. Колдун не был дураком и прекрасно понимал, что не стоит доверять демону. Хотя Етсугей и был их избранным покровителем, он являлся божеством, а они были всего лишь люди. Он явился перед Муром в образе рогатого порождения мрака, сотканного из дыма. Они доверяли его пророчествам, но не доверяли ему свои жизни.

– Удиви меня. Чего ты хочешь?

Мур откашлялся и продолжил.

– Лорд Гаммадин мертв.

Етсугей зевнул.

– Как он умер?

Мур почтительно поклонился.

– Лорд Гаммадин и его воины спустились на новую планету, чтобы набрать там рабов. Однако эльдарские пираты давно колонизировали это мир. Они подготовили засаду. Мы попали в нее и сражались за наши жизни. Я единственный кто выжил.

Етсугей внимательно посмотрел на колдуна. Мур был отменным лгуном и сейчас он поведал ему историю, которую, вероятно, не раз репетировал. Но Етсугей мог отличить ложь от правды. Хотя эту версию колдун преподнес ордену, демон понимал, что тот прикрывает свое участие в этом инциденте.