Кровавые тени
Шрифт:
Я всё ещё чувствовала себя невероятно голой, но прекратила прикрываться. В конце концов, какой смысл? Он уже видел меня, и, судя по его взгляду из-под полуопущенных век, было ясно, что вид ему очень нравится. Я смело встала на четвереньки и поползла к нему, извиваясь, как кошка. Моя грудь свисала вниз и мягко покачивалась при каждом движении, а его темно-красные глаза жадно следили за мной.
— Боги, ты прелестна. — прошептал он, когда я уселась меж его ног.
— Спасибо, но ты можешь не продолжать так говорить, — сказала я, скрестив ноги. —
— У меня нет скрытого мотива для комплиментов, Гвендолин, — сказал он сухо. — Я просто говорю правду. Правду, которую ты ещё не осознала. Однажды ты поймешь, насколько красива. Ты увидишь себя так, как я вижу тебя. И затем все твои барьеры рухнут.
— Ну разве это не будет замечательно? — посмеялась я. — А как ты меня видишь?
— Ты словно бабочка, которая боится расправить крылья, — тихо сказал он, убирая мои волосы с лица, чтобы поцеловать в щеку. — Смертные… Ваши жизни столь коротки, но за это короткое время вы светитесь так ярко. Я хочу помочь тебе расправить крылья и полететь.
— Хорошо. — Мой голос прозвучал чуть прерывисто от его близости, а его дыхание на коже шеи ощущалось очень приятно. Широкая мускулистая грудь упиралась мне в спину, а его руки прижимали меня, лаская мое тело, бедра, грудь. Я была полностью окружена им, окутана ощущениями. Жар его тела… Его терпкий аромат… Меховое покрывало под голой кожей… Каждое удовольствие ощущалось острее, а прикосновение — интенсивнее.
— Я хочу сделать тебе приятно, — прошептал Лаиш мне на ушко. — Хочу прикоснуться к тебе, и чтобы ты сильно и долго кончала.
— Ты… Хочешь? — Я расслабила ноги и немного их раздвинула. Я уже предвкушала все удовольствие, что он мне доставит. Это неправильно, но я так сильно хотела. Хотела быть в его объятиях и принадлежать ему… Хотя бы недолго. Мои соски сжались и загудели, между моих бедер стало очень мокро.
— Хочу, — он тихо прорычал, целуя мою шею и нежно пощипывая соски, пока я не изогнулась и не застонала. — Но сначала ты должна научиться прикасаться к себе.
— Я… Погоди, что? — Я повернулась и посмотрела на него. Это что, шутка? Но его рубиновые глаза были предельно серьезны. Он действительно имел это в виду. — Я же говорила, что пыталась, — сказала я, нахмурившись. — Правда пыталась, и ничего не вышло. Поэтому ты не можешь просто… Ну, знаешь… Всё сделать сам?
— Я могу, но не стану. — Он лениво улыбнулся. — Иначе как ты сама справишься с этим в будущем?
— Но я пыталась, — повторила я. Он так меня трогал… Целовал шею… Ласкал грудь… Теребил соски… Я становилась такой горячей и возбужденной. Но очень расстраивалась от понимания, что все мои попытки закончатся провалом. Черт побери, почему он просто не мог продолжить?
— Ты снова попытаешься этой ночью, mon ange, — сурово пробормотал он. — Но на этот раз я буду рядом. Я помогу тебе начать… Вот так.
Его большая рука скользнула меж моих ног и прикоснулась к лону. Он уже делал так, когда
— Приятно ведь? — мягко спросил Лаиш.
Я закивала.
— Да… — Я хотела больше прикосновений. Чтобы он выполнил свое обещание. Я хотела, чтобы он заставил меня кончить.
Но, к моему разочарованию, он убрал руку.
— Почему ты остановился? — спросила я, почувствовав разочарование. — Мне было так хорошо!
— Тебе будет также приятно, когда ты прикоснешься к себе. Попробуй, Гвендолин. Положи ладонь на свое горячее маленькое лоно.
Я засмущалась от его пошлых слов, он взял мою руку и положил её меж бедер заместо своей.
— Хорошо, что теперь?
— Теперь раскройся, — направил Лаиш тихим, командующим тоном. — И ещё… Я хочу, чтобы ты смотрела.
Он призвал маленькое квадратное зеркало и установил его между моих ног. К моему унижению, я всё прекрасно увидела.
«Ты трогаешь себя, трогаешь! Это грязно! Прикосновения ведут к беде!» — прошептал осуждающий голос в голове.
Казалось, Лаиш понял, какое противостояние происходило внутри меня.
— Это не плохо или неправильно, — тихо сказал он. — Я просто хочу, чтобы ты увидела, насколько красива, везде.
— Я просто… — Я убрала руку. — Не знаю, могу ли.
— Тогда смотри, Гвендолин. Я помогу тебе начать.
Он опустил руки на бедра и задержался на их внутренней стороне. Я отметила, насколько эротично выглядит контраст его легкого загара и моей кожи теплого оттенка коричневого цвета. Затем он стал нежно ласкать мои внешние половые губы, поглаживая пальцами вверх-вниз.
— Что… Что ты делаешь? — хрипло прошептала я. — Я думала, ты будешь… Будешь трогать меня. Научишь, как правильно прикасаться к себе.
— Как я могу показать тебе, когда ты даже не знаешь, что тебе нравится? — задал он разумный вопрос. — Прежде чем я научу тебя, мы должны вместе выяснить, что тебе подходит. От чего твое нежное маленькое лоно становится горячим и мокрым и подводит к оргазму.
— И как… Как мы это сделаем? — прошептала я, беспокойно ерзая. Боже, он всего лишь прикасался ко мне и уже сводил с ума!
— Путем проб и ошибок, mon ange. — Его слова прозвучали одновременно удивленно и возбужденно. — Для начала, предполагаю, тебе нравятся мои легкие прикосновения? — заметил он, слегка поглаживая мои внешние складочки и посылая томную дрожь по всему телу.
— Д-да, — смогла вымолвить я. — Мне нравится, сильно.
— Тогда это хорошее начало. Некоторым больше нравится прикосновения или трения внешней стороны влагалища и непрямое удовольствие. Например, вот так…
Внезапно его пальцы сменили ладонь, и он сильно надавил на мои внешние складки. Он нашел именно то место, которое приносило мне больше удовольствия.