Кровавые тени
Шрифт:
— Так, где же я?
— Веришь или нет, но ты в подвале дома Макса.
Она тяжело сглотнула, его явная агония причиняла ей боль.
— Я, правда, честно, понятия не имела обо всём этом. Об этом месте. Прости, Кейн.
Она потянулась за плоскогубцами.
— Давай вытащим из тебя остальные гвозди.
Она пододвинула стул ближе, чтобы дотянуться до миски и перевязочных материалов. Она ещё немного увлажнила ткань, очистила рану, из которой вытащила гвоздь, и наложила на неё повязку.
— Тебе не понадобится
Он покачал головой.
— Нет.
Она опустилась перед ним на колени. Она оторвалась от его пристального взгляда, слишком сильного, слишком интимного, чтобы она могла его вынести.
— Ты слышал, они хотят, чтобы я прочитала тебя?
— Да.
Она вытащила ещё один гвоздь из его бока, ненавидя то, как он вздрагивает. Он стиснул зубы, когда она осторожно промыла рану и перевязала её. Она посмотрела вниз на рану на внутренней стороне его бедра, затем снова настороженно подняла на него глаза.
— Милости прошу, — сказал он.
Она зажала гвоздь плоскогубцами и резко потянула его. Она быстро наложила повязку сквозь дыру в его джинсах, усилив давление, чтобы остановить кровоток на несколько минут. Она взглянула на него и встретилась с ним взглядом. Эта близость была опасно притягательной.
— Они дали мне кое-что, чтобы подавить тебя и облегчить доступ.
— Ты знаешь, что не можешь согласиться на это, Кейтлин.
Кейтлин начисто вытерла рану на его бедре и наложила чистую повязку. Она снова села на корточки.
— А откуда мне знать, что ты говоришь правду, Кейн? Что, если это всего лишь уловка, чтобы помешать мне увидеть правду, узнать, как самой убить потрошителя душ?
— Попробуй прочитать меня, — сказал он, пристально глядя ей в глаза, — и это убьёт тебя. Я никогда не лгал тебе об этом.
— Но у меня есть только твоё слово, — она снова смочила салфетку и вытерла порез над его пупком. — Скажи мне, как убить потрошителя душ, и я вытащу тебя из этого.
Он резко выдохнул, затем вздрогнул, когда она промыла ещё одну рану.
— Это твой единственный выход, Кейн. Я предлагаю помочь тебе, если ты поможешь мне. Нам обоим нужно довериться друг другу. Я не могу вытащить тебя отсюда без этой информации.
— И ты не будешь просто делиться информацией? Как насчёт того, чтобы ты вытащила меня отсюда, а потом я тебе всё расскажу?
Она снова присела на корточки.
— Значит, мы в патовой ситуации, не так ли? И единственные жизни, которые висят на волоске, это наши. Единственный, кто победит, Ксавьер. Ты исчезнешь, и что это будет означать для этого места? Ты хочешь, чтобы вся территория думала, что он тебя победил? Как только он узнает, что ты пропал, он заявит, что поймал тебя. Ты хочешь, чтобы он победил, Кейн?
Кейн прищурил глаза.
— Где ты была всё это время, Кейтлин?
Она могла видеть подозрение в его
— Прикована к батарее отопления.
— Что в тебе такого, что заставляет людей хотеть надеть на тебя наручники, а?
Искорка игривого озорства в его глазах была почти невыносимой.
— Мне нужно, чтобы ты пошёл со мной на компромисс, Кейн.
— Тогда отпусти меня. Если эти твои принципы так сильны, отпусти меня. Как ты мне говорила: именно бескорыстие делает ваш вид великим? Что именно бескорыстие, превыше личного выживания, отделяет людей от третьих видов?
— Но ведь речь идёт не только о моём выживании, не так ли? Если я отпущу тебя, ты убьёшь их, верно?
— Мы все заботимся о себе, не так ли? И ты ничем не отличаешься. Ты же знаешь, что они ни на секунду не жалеют об этом, ведь так? Они всё ещё оправдывают это перед самими собой. Чем это отличает их от худших представителей моего вида — тех, над кем вы работаете каждый день, чтобы привлечь к ответственности? Роб посмотрел мне в глаза и высмеял смерть Араны, Кейтлин. В нём нет ни капли раскаяния.
Она выдержала его безмолвный взгляд. Она посмотрела на достоинство в его глазах, на позу, несмотря на боль. Он не собирался сдаваться. Он не собирался сдаваться без боя. Она слишком хорошо знала эти черты по самой себе. Но она запнулась — запнулась, потому что что-то почувствовала. И если бы он что-то чувствовал к ней, он мог бы сделать то же самое.
— Ксавьер… тот, кто нужен нам обоим. Если мы не сделаем это вместе, он победит.
— И если я расскажу тебе то, что ты хочешь знать, они убьют меня, и тоже выиграют.
— Через несколько часов этот вопрос даже не будет открыт для переговоров.
— Нет, и ты будешь в целости и сохранности в своей тюрьме. По крайней мере, так им говорил Ксавьер. Удивительно, что он знает, как защитить тебя от чего-то, чему у него даже нет названия.
— Ты хочешь сказать, что это не сработает?
— Единственный способ убить потрошителя душ это использовать что-то, чья сила столь же архаична, столь же сильна.
— Ты, себя имеешь в виду.
— Ты должна вытащить меня отсюда.
— Но я оставлю тебя здесь, и, по крайней мере, Роб и Макс будут в безопасности.
— Ты так думаешь? Ты думаешь, Ксавьер не разберётся в том, что произошло? Ты поступаешь так, и единственными победителями во всём этом становятся Ксавьер и потрошитель душ… те двое, которые заслуживают наибольшей расплаты.
— Но ты уже сказал мне, что не убьёшь его. Итак, какой у меня есть выбор? Отпустить тебя — значит отдать себя тебе и потрошителю душ. Зачем мне это делать?
— Они собираются убить меня, Кейтлин. Всё сводится к тому, сможешь ли ты стоять в стороне и позволить этому случиться. Ты знаешь, что они ошибаются. Ты продолжаешь провозглашать превосходство своего вида, так докажи это мне.