Кровавый долг, книга - 1

Эвангелина Андерсон

иметь отношений. Когда он заставил меня кончить, мне просто хотелось прижаться к

нему как можно ближе, чтобы позволить соблазнительной силе удовольствия, которое

он подарил мне, стереть всё остальное, оставив только нас двоих.

Постепенно наслаждение спадало, а я всё лежала, тяжело дыша, по-прежнему

зарываясь пальцами в его волосы. Корбин наблюдал за мной с легкой улыбкой на

чувственных губах.

— Восхитительная, — прошептал он. Медленно, не спеша

облизнул губы.

— Рада, что тебе понравилось. — Я почувствовала, что краснею. — Я никогда...

никогда не испытывала ничего подобного.

— Всё так и должно быть, с тем, кто действительно наслаждается процессом. — Он

оставил горячий поцелуй на внутренней поверхности моего бедра. — И то, что мне

как вампиру не нужно дышать, очень помогает, по крайней мере, моя челюсть никогда

не устанет.

— Верно, — усмехнулась я. — Ты, вероятно, мог бы заниматься этим всю ночь

напролет, не так ли?

— Зачем? — Сверкнул он глазами. — Ты бы хотела этого? Ты готова кончить снова,

Эддисон?

Я прикусила губу, чувствуя, что начинаю нервничать.

— Я... Я не думаю. И удивлена, что тебе удалось довести меня до оргазма.

— Здесь не только моя заслуга, — прошептал он, слегка улыбаясь. — Ты достаточно

доверилась мне и ослабила контроль.

Я вздохнула:

— Да, но ты заставил меня. Не могу поверить, что позволила тебе сделать это после

того, что случилось прошлой ночью. Я пообещала себе больше не оказываться в

подобной ситуации.

Корбин встал рядом с кроватью. Я подвинулась, освобождая для него место.

— Самое сложное — сдержать обещания, данные себе, — прошептал он,

поворачиваясь на бок, лицом ко мне. — Скажи мне, Эддисон, ты согласна нарушить

ещё больше обещаний?

— Какие обещания? — Я беспокойно заерзала. Мы лежали в постели лицом друг к

другу, и сейчас наш разговор весьма походил на интимный. Как бы странно это ни

звучало,

— Ну, я не знаю... — Корбин замолчал, скользя длинным пальцем по моему плечу и

вниз, по изящной талии, от чего я задрожала. — Возможно, обещания о том, кого ты

полюбишь. Кому доверишь своё сердце.

— Корбин... — Мои плечи напряглись, я ощутила давление в глазах,

сигнализирующее о начинающейся головной боли. Мы не можем говорить об этом

сейчас, просто не можем.

— Эддисон, — чуть усмехнулся он, от чего мое раздражение вновь вернулось, но всё-

таки я не смогла удержаться от ответной полуулыбки. — Нам не обязательно говорить

об этом сейчас, если ты не хочешь, но я хочу, чтобы ты кое о чем задумалась: когда ты

опустила щиты, я увидел тебя настоящую. И знаю, ты заботишься обо мне больше,

чем

хочешь признать.

— Это... не правда, — прошептала я. — Я не знаю тебя.

— Ты знаешь меня как никто другой веками, — прошептал он серьезно. — Ты знаешь

меня достаточно хорошо, чтобы довериться мне.

— Это не так. — Я покачала головой.

— О, да. — Он вопросительно приподнял бровь. — Если ты не доверяешь мне, то

почему позволила использовать на тебе гламур? Если не доверяешь мне, то почему так

сладко кончала, пока я упивался твоим маленьким нежным естеством?

От этого возбуждающего, неприличного разговора я покраснела и заёрзала, отчаянно

стараясь сменить тему.

— Если говорить о том что ты использовал на мне гламур, — сказала я, отводя взгляд

в сторону. — Кто та девушка, которую я видела в твоём разуме? Та с волосами, как у

меня, что держала на руках ребенка и плакала?

Корбин вдруг неожиданно стал совершенно серьезным:

— Ах, она. — Он быстро сел и подтянул колени к груди. Положив одну руку на

колени, посмотрел на камин в другом конце комнаты. В нём сегодня не горел огонь,

лишь слабо мерцали в темноте несколько раскалённых углей. Мне показалось, что

Корбин стал вдруг очень печальным.

— Да, она, — сказала я и тоже села. Теперь затронув эту тему, мне очень хотелось

услышать его ответ.

Корбин вздохнул и очень надолго замолчал. И когда я уже не ожидала услышать от

него эту историю, он заговорил:

— Она была моей женой, некоторое время. Мы поженились за год до того, как я

переродился во тьме.

— Правда? — нахмурилась я. — Как это произошло?

— Меня обратили насильно, — мрачно ответил Корбин. — Вампирша, что сделала

это, тогда путешествовала, проезжала через то место, где я раньше жил, и я ей

приглянулся. Её не волновало, что у меня имелась молодая, прекрасная жена, в

которую я был отчаянно влюблён. Она хотела убить Джанет, но я не позволил, ну, как

не позволил, я умолял вампиршу не делать этого. На тот момент всего лишь

новообращенный всё, что я мог, — это ползать перед ней на коленях и умолять. В

конце концов, она согласилась сохранить Джанет жизнь.

— Так она... эта твоя госпожа... проявила сострадание? Необычно для вампира, —

прошептала я.

Бросив на меня взгляд, Корбин ответил:

— Сострадание не имеет с этим ничего общего, лишь извращенное чувство юмора

заставило её пощадить мою Джанет. — Он покачал головой. — Она даже позволила

мне регулярно навещать жену, хотя большинство новообращенных сразу же