Кровавый долг, книга - 1

Эвангелина Андерсон

что я не успеваю распробовать на вкус твоё лоно, дорогая, но боюсь, что настало

время для другого. — Он медленно развернул меня лицом к столу. — Пришло время

войти в тебя.

— Разве... разве мы не должны подождать... — Как странно, я не могла вспомнить, что

мы должны подождать.

— Всё в порядке, — заверил меня Корбин и нагнул над столом. На очищенную от

документов поверхность из стекла и тика, оказавшейся весьма прохладной для моей

разгоряченной кожи.

А затем почувствовала, как он задрал юбку вверх и спустил вниз

трусики.

— Боже! — застонала я, ощутив, как нежный ветерок обласкал моё обнаженное

естество.

Корбин ухватил меня руками за бёдра, удерживая на месте.

— Осторожно, Эддисон, — сказал он низким, слегка напряженным голосом. — Мне

нужно, чтобы ты сейчас оставалась неподвижной. Замри, не разжигай мои инстинкты.

Я застыла, понимая, насколько серьёзна его просьба. Одна из причин, по которой

вампиры, вероятнее всего, убивали своего человеческого любовника или любовницу,

— то, как люди ведут себя во время секса, что пробуждает в вампире хищника.

Корбин просит меня вести себя тихо, чтобы он смог спокойно заняться со мной

любовью, не опасаясь выпустить на волю своего внутреннего хищника. Чтобы не

разорвать меня в порыве страсти.

— Хорошо, — прошептала я. — Я... я не буду двигаться.

— Тебе не нужно бояться меня, дорогая, — прошептал он тихим охрипшим голосом.

— Просто расслабься и откройся для меня.

Я послушалась его, сделала всё, что в моих силах, но всё равно чувствовала себя

невероятно беспомощной, лежа на столе с задранной до талии юбкой и спущенными

трусиками. В какой-то момент я вспомнила, насколько большой у Корбина член, и

сколько времени прошло с тех пор, как я в последний раз занималась сексом. Но

прежде чем паника накрыла меня с головой, я почувствовала, как большая головка

члена заскользила по моему набухшему, невероятно чувствительному клитору, с

каждым движением усиливая моё наслаждение.

Меня переполняла смесь похоти и недоумения. Боже, как у него получается делать это

со мной? Как он так быстро превращает меня в полыхающий от страсти факел? Как он

заставляет меня нуждаться в нём настолько сильно, что я хотела почувствовать его во

мне больше, чем желала сделать следующий вздох? И я ничего не могла с этим

поделать — вот что я чувствовала, когда Корбин начал неторопливо, медленно

скользить внутрь .

Он оказался настолько толстым, что я ощущала, как растягиваюсь вокруг него; не

боль, но дискомфорт я определенно почувствую позже. Тело будет побаливать, и я

буду знать — это из-за него, но почему-то мне нравилась эта мысль — как

напоминание о единственном

разе нашей настоящей близости — если я выживу,

конечно.

Почувствовав, как его широкая, грибовидная головка коснулась матки, я громко

застонала, не в силах сдержаться.

Корбин снова повел себя, как рыцарь.

— С тобой всё в порядке, Эддисон? Я сделал тебе больно?

— Н-нет, — прошептала я, качая головой. — Просто, ну... ощущается настолько

хорошо. Изумительно. Вот и всё. — Я покраснела от своих признаний, но не хотела, чтобы он думал, будто делает мне больно.

— Хорошо, дорогая, очень хорошо. Это говорит о том, что ты такая чувствительная и

отзывчивая. У тебя невероятно тугое, самое прекрасное маленькое лоно.

— Спасибо, — сказала я, оборачиваясь и смотря на него.

Я успокоилась, заметив, что его глаза всё ещё нормального серебристо-голубого

цвета. Хороший показатель — значит он контролирует себя, даже несмотря на то что

вошел в меня.

— Корбин, пожалуйста, — прохрипела я. — Это хорошо... но мне нужно больше.

— И ты получишь больше, дорогая.

Склонившись ко мне, он одно рукой схватил меня за горло, удерживая на месте, и

нарыл мой рот своим. После долгого, требовательного, очень тщательно всё

исследующего поцелуя он мягко, но настойчиво прижал меня к столу. Я чувствовала, как он руками скользит по моим бёдрам и жестко ухватился за них. Затем отстранился

и начал по-настоящему сильно вколачиваться в меня.

Я ахнула от пронзившей меня смеси удовольствия и боли. Боже, он такой толстый! Я

чувствовала, как он растягивает меня с каждым жестким толчком, ощущала широкую

головку его члена, вжимающуюся в шейку матки с каждым глубоким

проникновением. Мои груди раскачивались от его напора, я задыхалась от

нарастающего внутри меня удовольствия.

— Ох, — ахнула я. — Ох, Корбин! Ох, пожалуйста...

— Вот так, дорогая, — тихо прорычал он. — Прими всё. Раскройся и прими всего

меня.

Больше всего сейчас я хотела ему подчиниться.

— Да, Корбин, — простонала я, опустив голову и пошире разведя бедра. — Да,

Мастер, пожалуйста.

Казалось, его толчки продолжались вечность, меня никогда ещё в жизни так

основательно не трахали. Наконец наслаждение достигло пика. Каким-то образом я

знала, что оргазм, на пороге которого я сейчас находилась, будет ещё глубже и

интенсивнее, затмит собой то наслаждение, что я получила от укуса Корбина. Волна за

волной невероятные ощущения прокатывались через меня, подталкивая всё ближе и

ближе к краю. Всё это время я вела себя как хорошая девочка, замерла, подчиняясь