Кровавый поход
Шрифт:
– Он только что за насыпью уложил в одиночку четырех Стражей.
– Да что ты!
– Я видел собственными глазами.
– Конечно видел.
Таниэль сосредоточился на приближавшихся кезанцах. Барабанная дробь эхом отдавалась в голове. На мгновение он открыл третий глаз и увидел, что земля буквально купается в мерцающем сиянии аур и всплесках магии по всему полю боя.
– Вы готовы умереть вместе с нами, Два Выстрела? – спросил второй солдат, отвлекая внимание Таниэля.
Это была не угроза. Просто вопрос.
– Нет, не очень.
– Каждый день мы
Таниэль не мог поверить этому.
– Каждый раз?
Солдат мрачно кивнул.
– Отступаем… – Таниэль вытянул шею. Артиллерия уже передвинулась к следующему ряду траншей и земляных валов. – Проклятые дураки. Мы должны держаться, не позволять им теснить нас. Мы практически обескровили армию.
– Не уверен насчет «обескровили», кровь тут льется рекой. Мы не можем держаться. Пробовали, но не можем. Ничто не остановит этих Черных Стражей. Сколько ни убивай, кажется, их становится только больше.
– Ты так спокоен, что это пугает, – признался Таниэль.
– Думаю, в этом есть что-то умиротворяющее. Знать, что сегодня ты должен умереть. Тот парень, что рядом с вами…
Таниэль обернулся. Солдат был так молод, что вряд ли даже начал бриться. Его руки дрожали, и мушкет ходил ходуном.
– Думаю, этот парень не согласен со мной.
– Это просто волнение, – решил Таниэль. – Мы все его чувствуем.
Таниэль снова посмотрел на кезанцев. Сто пятьдесят ярдов. Он перезарядил штуцер, вскинул его и выстрелил.
– Только не вы, – не поверил солдат. – Я слышал, что вы первым же своим выстрелом всадили пулю между глаз Избранному.
– Так и было. Но я учился стрелять у самого фельдмаршала Тамаса. – Таниэль на мгновение умолк. – Вас учили стрелять по мишеням, – объяснил он молодому солдату. – Совсем другое дело, когда ты понимаешь, что там стоит живой человек, который тоже целится в тебя. Я стрелял с расстояния в две мили. И враг не ожидал выстрела. А тебе, сынок, нужно просто выдохнуть и спустить курок. Стреляй точно, потому что второй попытки тебе могут и не дать.
Он назвал солдата «сынком», хотя тот был едва ли на пять лет моложе самого Таниэля.
Пока шел разговор, пороховой маг перезарядил ружье, затем прицелился и выстрелил. Еще один офицер упал.
Молодой солдат восхищенно смотрел на Таниэля, но его руки не переставали дрожать.
– Непохоже, что вам удалось его подбодрить, – заметил первый солдат.
– Внимание! – Майор Доравир подняла шпагу над головой, сжимая в другой руке пистолет. – Целься!
Кезанцы уже почти подошли на расстояние выстрела из мушкета. Тысяча за тысячей. Шеренга за шеренгой. Теперь Таниэль понимал, как трудно будет удержать позиции. Он помнил битву у Южного пика, помнил, как они десяток раз едва не теряли бастион. Но они охраняли перевал шириной всего в сто шагов, к тому же защищенный чарами. Сейчас же их отделяла от врага только земляная насыпь, и остановить натиск кезанцев было почти невозможно.
– Огонь!
Первую шеренгу наступавших кезанцев скосило залпом, как и большую часть второй.
Прежде чем они успели сделать второй выстрел, кезанцы остановились. Те, что заняли место в первой шеренге, припали на колено и прицелились.
Таниэль бросился под укрытие насыпи, повалил заодно на землю и молодого солдата. Грянул залп, и пули зачавкали, отскакивая от сырой земли. Солдат попытался подняться, но Таниэль удержал его.
– Это стрельба шеренгами, – сказал Таниэль. – Сначала стреляет первая, затем вторая, пока первая заряжает. Подожди…
Прозвучал второй залп. Таниэль досчитал до трех и лишь затем отпустил молодого солдата. Он встал, готовясь выстрелить.
Оглушительно заревев, кезанцы бросились в атаку со штыками наперевес.
– Одиночный огонь! – прозвучала команда.
Таниэль глубоко вдохнул пороховой дым. Голова загудела, кровь быстрее побежала по венам. Руки больше не дрожали. Организм нашел более подходящее зелье, чем мала. Таниэль высыпал немного пороха на ладонь и втянул его носом.
Кезанцы уже подбежали к основанию насыпи и начали карабкаться наверх. Таниэль приподнялся, чтобы выстрелить, но вдруг заметил Избранную на расстоянии примерно в сто ярдов. Она шевелила пальцами, готовясь к магическому удару. Таниэль прицелился и спустил курок.
Из горла женщины брызнула кровь; она схватилась за рану и упала.
Кезанская пехота хлынула вверх по насыпи, словно вода, прорвавшая плотину. Таниэль вонзил штык в живот одному кезанцу, проломил прикладом череп другому. Запрыгнул на бруствер, чтобы помешать подняться следующим, уворачиваясь от их ударов и нанося свои.
Сигнал к отступлению Таниэль едва расслышал.
– Держаться! – крикнул он, сбивая вражеского гренадера с бруствера ударом приклада. – Мы еще можем держаться!
Молодой солдат повалился на землю, пропустив укол в грудь. Таниэль прыгнул с бруствера к нему на помощь, насадив кезанца на штык, словно быка на вертел.
Рана парня могла оказаться смертельной. Лезвие прошло между ребрами – вероятно, через легкое. Если так, он захлебнется собственной кровью.
Адроанские солдаты начали отступать. Но Таниэль не мог оставить парня умирать здесь.
– Стоять! Держитесь, проклятые ублюдки!
Он остался один на валу. Не считая раненого, лежавшего возле ног. Тот солдат, что первым заговорил с Таниэлем, теперь вытянулся на земле за бруствером, его глаза неподвижно смотрели в небо. Майора Доравир нигде не было видно.
Таниэль протянулся пороховым чутьем к пороху кезанских пехотинцев, мысленным усилием поджег его и направил энергию взрыва в сторону от себя. Но его все равно оглушило и сбило с ног. Взорвалась каждая унция пороха в пределах десяти ярдов вокруг.
Пороховой дым поднимался в воздух, обгоревшие трупы усыпали вал. Отовсюду слышались стоны раненых и призывы о помощи. Сражавшиеся в отдалении солдаты остановились и посмотрели на Таниэля. Он направился было к ним, чтобы помочь удержать другой участок вала. Но через мгновение понял, что больше не видит ни одного пехотинца в синем мундире.