Кровавый реванш
Шрифт:
Забродов поднял голову: крупные звезды начертали в небе только им понятные письмена и послания. «Не перестаю удивляться, интересная штука память, – подумал Илларион, – такие «фильмы» прокручивает перед мысленным взором, что диву даешься: а со мной ли это было? Афган совсем близко и в прямом и в переносном смысле». Илларион еще раз взглянул вдаль и пошел в армейскую гостиницу.
Макс, лежа в постели, смотрел по телевизору какой-то боевик. Рядом на стуле сидела Наталья.
– Ты где был? – спросила она, едва Илларион вошел.
– Далеко, – задумчиво ответил Забродов и тут же поправился: – Просто
– Ладно, ребята, я вас оставляю, пора отдыхать, – вставая со стула, сказала Наталья.
– И нам, Макс, нужно выспаться, – обратился к подчиненному Илларион.
– Сейчас фильм закончится, минут десять осталось.
– Впрочем, я и под телевизор отлично сплю, – расстилая кровать, заметил Илларион.
Утром после завтрака за группой «В» пришел солдат и проводил ее к штабу части. Они прошли мимо часового, который внимательно посмотрел на них. Солдат провел их на второй этаж.
– Вам сюда, – сказал провожатый, указывая на темно-зеленую дверь.
Забродов открыл ее. За столом над картой сгрудилось несколько офицеров, они что-то обсуждали. Среди них был и уже знакомый группе «В» полковник ГРУ Алексеев.
– Доброе утро. Как спалось? – отрываясь от карты, спросил полковник.
– Все отлично, Владимир Павлович, – ответил за всех Илларион.
Представив группу «В» офицерам штаба, Алексеев сказал:
– Мы знаем, что вы спецы, других нам бы и не прислали. В общем, нам нужна ваша помощь. Кратко обрисую ситуацию. Две недели назад в Герате закончились переговоры между американцами и талибами. У нас немало информации об этом: агентурные данные, радиоперехваты, снимки с военных спутников. Но вся эта информация разрозненная. Мы не можем понять, как будет развиваться ситуация дальше. Кроме того, на переговорах был в качестве телохранителя одного из главарей талибов Ахмад Шахри. Нам удалось его выкрасть, а дело представить так, что он якобы подорвался на американской противопехотной мине, когда ехал на своем джипе, – Алексеев улыбнулся.
Оглядев присутствующих, Владимир Павлович собирался продолжить, но Забродов его перебил:
– Значит, Ахмад Шахри находится здесь?
– Да, он на базе, и мы бы хотели, Илларион Константинович, чтобы вы его допросили, поскольку осведомлены, что вы бегло говорите на фарси.
– Это так, – подтвердил Забродов, – но я уверен, что вы и без меня его много раз допрашивали.
– Допрашивали, но нам бы хотелось, чтобы вы, как человек опытный, составили собственное мнение. Тем более что вашей группе предстоит большая аналитическая работа.
– Мы готовы приступить, – глядя на Макса и Наталью, сказал Забродов.
– Тогда вы можете допросить Ахмада Шахри прямо сейчас. Ваши подчиненные будут с вами? – поинтересовался полковник.
– Нет, с афганцем я хотел бы поговорить один на один.
– Хорошо, мы все организуем, – кивнул Алексеев.
– А моя группа пока начнет работу со всей имеющейся информацией. Им нужно немного: свободное помещение и никакого шума, – попросил Илларион.
– Я вас понимаю. Комната для работы подготовлена на первом этаже. Майор Терехов проводит.
Растаев с Красновой в сопровождении майора вышли из кабинета.
– Ну что ж, а сейчас займемся Ахмадом Шахри, –
Алексеев провел Забродова в конец коридора.
– Вот за этой металлической дверью находится комната для допросов. Ваш «клиент» уже здесь.
– Отлично. Тогда можем начинать.
Полковник толкнул дверь и приказал двум охранникам выйти.
– Удачи, – коротко сказал Владимир Павлович. – Когда закончите, нажмите на красную кнопку на столе, придет охрана. Ознакомившись с вашим личным делом, Илларион Константинович, уверен, что допрос не окажется безрезультатным, – улыбнулся полковник.
– Это уж точно, – ответил Илларион, затем открыл дверь и вошел в помещение.
Это была узкая, тесная комната без окон. Сверху горели лампы дневного света. Посреди стоял металлический стол, прикрученный болтами к полу, и два стула. На одном из них лицом к Забродову сидел Ахмад Шахри – крупный мужчина с бычьей шеей, с курчавой черной бородой и такими же волосами. Руки в наручниках – за спиной.
Забродов поздоровался, но афганец ничего не ответил. Илларион сел и пристально посмотрел в глаза Ахмаду Шахри, словно боксер на ринге. Началась изматывающая психологическая схватка. Забродов задавал вопросы, многие из которых, казалось, не имеют никакого отношения к делу, например о погоде в Северном Афганистане. Искусно маскируя свои намерения, Илларион крупица за крупицей получал от афганца важную информацию.
Ахмада Шахри никто не пытал, но уже через два часа разговора с неизвестным ему человеком он почувствовал неимоверную усталость и опустошенность, будто долгие годы провел в одиночной камере на скудном пайке. Но это был еще только «разогрев». Допрос продолжался в общей сложности почти десять часов, с небольшими перерывами, чтобы справить естественную нужду. Никакой пищи и воды. Только хитроумная вязь вопросов. Ахмад Шахри вспотел, вымотался, в то время как Забродов был спокоен, свеж, словно после крепкого восьмичасового сна.
Илларион улыбнулся, довольный проделанной работой, и нажал на красную кнопку. В комнату тут же вошли охранники, подхватили афганца под руки и потащили по коридору. Ахмад Шахри выглядел полностью измотанным.
Когда Илларион покинул комнату для допросов, к нему подошел Алексеев:
– Ну и марафон вы устроили, Илларион Константинович. Я уж думал, что всю ночь допрашивать будете.
Забродов улыбнулся:
– Нет, десяти часов с него достаточно.
– Завтра будете продолжать допрос?
– Не вижу смысла, по крайней мере пока. Все необходимые сведения я от него получил.
– Что ж, поздравляю с хорошо выполненной работой, – сказал полковник, пожимая Забродову руку.
– А как там мои ребята? – поинтересовался Илларион.
– Работают до сих пор, я проведу вас к ним.
Они прошли по коридору, повернули направо, спустились по лестнице на первый этаж.
– Вот ваши апартаменты, – указал на дверь Алексеев.
Они вошли внутрь. Макс сидел на деревянном столе среди горы папок. Рядом на стуле за компьютером расположилась Наталья. Они как раз слушали радиоперехват. Растаев жестом руки остановил вошедших. Краснова делала какие-то пометки в блокноте. Полковник и Забродов замерли на пороге. Прослушав радиоперехват, Наталья сказала: