Кровавый Триллиум
Шрифт:
Задержавшись у входа в кубрик триремы, он ухватился за поручень и посмотрел поверх высоких волн. Он улыбался…
Харамис затаила дыхание. Не Черный Триллиум и не Шар-Трилистник, а какое-то странное чутье подсказало ей, о чем он думает — не о завоевании мира и не о победе Звездной Гильдии, не о Силах Тьмы и даже не о Скипетре Власти, который он так жаждал заполучить.
Он думает о ней.
Сердце перевернулось у нее в груди, и она почувствовала, что вот-вот разрыдается. А потом окликнет его тысячи лет, назовет по имени и будет ждать ответа, отправится к нему, дотронется, коснется…
Ей показалось, что черный цветок внутри Шара-Трилистника
— Нет! Нет! Нет! — громче вскрикнула она и выпустила талисман. Он повис на платиновой цепочке, и виденье в Шаре исчезло.
Она долго сидела, молясь про себя. Потом, приняв какое-то решение, перевела дыхание и снова сказала:
— Покажи мне Орогастуса.
Теперь он находился в просторной каюте. Его одежда была совершенно сухой, волосы аккуратно расчесаны. Он увлеченно беседовал с тремя помощниками. На маленьком, одетом в черное человечке была диадема, известная под названием Трехголового Чудовища. В руке одетого в желтое был темный, с тупым лезвием меч, который назывался Трехвеким Горящим Глазом.
— …должны не спускать глаз с короля и королевы ни днем ни ночью, — говорил колдун. — А ты, мой Желтый Голос, должен наблюдать за действиями Большеглазой Дамы. Что касается тебя, мой Фиолетовый Голос…
Харамис устроилась поудобнее и приготовилась слушать. Она была совершенно спокойна.
Для обнародования своего плана превращения Рувенды в землю аборигенов Кадия выбрала поселение уйзгу Дезарис, расположенное в глухих местах Тернистого Ада. Старейшиной и судьей здесь все еще была Носсак, старая подруга Кадии, которой Большеглазая Дама когда-то спасла жизнь — еще в те времена, когда школа следовала своему призванию и хранила талисман. Именно из Дезариса двенадцать лет назад прозвучал боевой клич, объединивший всех уйзгу и ниссомов вокруг Кадии для последней великой битвы с королем Волтриком, закончившейся освобождением Рувенды.
Пока они плыли из Края Знаний вниз по реке, Кадия большую часть времени была молчалива и задумчива. Она ничего не рассказала Джегану и остальным о своем разговоре с Учительницей, не поделилась с ними ужасной новостью о талисмане Анигель. Поэтому для Носсак и жителей Дезариса новый решительный план Кадии оказался ошеломляющим известием.
Кадия с обычной непреклонностью и горячностью поведала о своих намерениях, напомнила обо всех несправедливостях, которые претерпевал народ, и особо подчеркнула то обстоятельство, что победа обещает быть легкой, если к борьбе присоединятся скритеки.
Она призывала напасть только на армию людей. Мирные жители не должны пострадать. Войска Лабровенды, возвратившись из Вара, должны быть остановлены в Тассалейском лесу и отброшены назад к реке. В самой Рувенде необходимо будет окружить Цитадель и другие крупные населенные пункты и захватить их. Отрезанные от внешнего мира, лишенные продовольствия, деморализованные искусственным дождем, попавшие в западню люди будут вынуждены сдаться без кровопролития. Когда все они будут изгнаны из Рувенды, Королевская гать, ведущая из Цитадели в Лаборнок, будет разрушена, а изолированное плато Туманных болот станет местом обитания народа и народ сам изберет правителей из своих рядов.
Она, Большеглазая Дама, обязуется заключить договор, подтверждающий права города на самоуправление. А в будущем, если аборигены пожелают, она по-прежнему будет защищать их интересы во всех делах с человечеством.
В
Кадия рассчитывала, что ее план будет встречен аборигенами с энтузиазмом, но этого не случилось. Напротив, они выслушали ее с каменными лицами, а некоторые и вовсе испугались. Их страшно поразило то, что Большеглазая Дама призывает к оружию, так как со времени восшествия на престол Антара и Анигель в Туманных болотах повсюду царил мир. За последние двенадцать лет всеобщее спокойствие нарушали только дикие глисмаки из Тассалейского леса да жаждущие крови скритеки, с чьей агрессивностью не могли справиться ни Великая Волшебница, ни Кадия. А теперь Большеглазая Дама сама призывает поднять оружие против человечества!
Носсак из Дезариса выслушала долгую взволнованную речь Кадии с невозмутимым видом. Когда Кадия закончила, судья выразила согласие передать телепатическим путем ее предложение всем уйзгу. А так как ее народ был более силен в телепатической речи, она сказала, что старейшины рода свяжутся с вождями ниссомов и вайвило и узнают об их решении. Она также обещала вступить в контакт с глисмаками. Но, несмотря на все уговоры Кадии, она отказалась передать военный призыв скритекам. Если Большеглазая Дама желает привлечь на свою сторону этих диких упырей, пусть она сама чуть позже поговорит с ними.
Все разошлись, и Кадия должна была в одиночестве ждать ответа вождей в ветхой неприветливой хижине, где состоялось совещание.
Она ждала пять дней.
Не прекращался проливной дождь, а хижина туземцев — неудобное жилище для человека. Мутар вышел из берегов, во всем селении не осталось ни одного сухого клочка земли. Тростниковые или сплетенные из травы хижины на сваях стали островками посреди коричневого озера болотной жижи. Возле каждого жилища качалась на воде легкая лодочка, чтобы можно было подвозить еду, а две большие лодки, на которых приплыли Кадия и вайвило, были привязаны к столбам хижины Носсак. Только около хижины, где ждала Кадия, не было лодки.
Время от времени ей привозили еду, но перевозчик не сообщал никаких новостей, и она не знала, к какому решению пришел народ. Наконец наступила пятая ночь, и вместе с темнотой на селение опустился густой туман. Как и в прошлые ночи, Кадия время от времени подходила к открытой двери посмотреть, не плывет ли к ней кто-нибудь с вестями. Но она видела только слабые мигающие огоньки в ближайших хижинах и слышала шорох дождя, жужжание насекомых и крики ночных птиц.
— Они просто обязаны согласиться начать войну за свое освобождение, — говорила самой себе Кадия. — Обязаны! — Она закрыла глаза и начала молчаливую отчаянную молитву… Заканчивая ее, она обнаружила, что непроизвольно схватилась за ножны в поисках талисмана, который некогда покоился в них.
Но талисмана не было, и в ножнах лежал обычный меч.
— Они должны сражаться на моей стороне, — простонала она, — или все потеряно!
— Это не так, — проговорил тихий голос.
Кадия открыла глаза и гневно вскрикнула — перед ней в воздухе возникла Харамис.
— Опять ты! — воскликнула Кадия.
Сестра печально взирала на нее: несмотря на проливной дождь, белое одеяние Великой Волшебницы было совершенно сухим.
— Я не позволю тебе вмешиваться! Ты не имеешь права лишать мой народ свободы выбора!