Крови, сестра!
Шрифт:
Просто резко дёрнул и, не дав опомниться,тут же зажал ранку ладонью, из которой в меня полилось немного жгучее, но такое живительное тепло.
– Нужно убираться отсюда, стая могла быть не одна. – До нас доковылял Шерги и, судя по звукам, сполз по ближайшему стволу вниз. – Идти сможете?
– Ты здесь один?
– глухо уточнил Егор, не прекращая водить правой ладонью по моему телу, чем существенно облегчал моё состояние.
Уже через минуту подобных манипуляций я могла оценить своё самочувствие на отметку «полутруп» с предыдущего «щас сдохну». В общем, не дождётесь!
–
С минуту Егор молчал. То ли обдумывал слова вампира, то ли просто отдыхал, одновременно облегчая и моё самочувствие, но вот он нежно провёл пальцами по моей щеке и снoва заговорил. Спокойно и не стыдясь своих слов:
– Спасибо за помощь, без тебя было бы сложнее. За руль у меня сил сесть хватит, но что-то мне подсказывает, что наёмники взялись за нас всерьёз. Возвращаться домой в таком состоянии нам нельзя, а подходы к рынку и судьям наверняка перекрыты. Есть надёжная хатка ночь переждать, чтоб никто со спины не напал? Мне б часика четыре покемарить - восстановиться, а дальше уж сами.
– Я могу пригласить вас в особняк, – после секундного молчания не очень уверенно предложил Шерги, словно точно знал, что мы откажемся.
– Прислуга из младших подчиняется мне безукоризненно, никто из них не посмеет причинить вред моим личным гостям.
– А как насчёт главы? – недоверчиво хмыкнул вербер. – Главный комарик уже готов забыть былое и допустить меня в святая святых?
– ?льфред в отъезде по делам клана, – без особой приязни буркнул вампир и, если бы не самочувствие, наверняка взвился бы в полный голос, а так лишь раздражённо прошипел: - И между прочим, особняк – мой. Его собственный замок и главная резиденция дома не на Земле.
– О, ну это всё меняет, – хмыкнул мишка и аккуратно встал на ноги, стараясь поднимать меня не рывками, а плавно.
Снова немного закружилась голова, подкатила тошнота, но я лишь плотнее уткнулась в плечо Егора и старательно задышала ртом. Мы все умудрились пропахнуть груллами и их кровью практически насквозь, но кожа Егора едва уловимо пахла солнцем и лесом,так что я спасалась от приступов дурноты по мере сил и возможностей.
Не помню, как мы дошли до машины – меня начало морозить и слабость накатывала всё сильнее. Кажется, по дороге я всё-таки несколько раз отключалась, потому что, когда в очередной раз сосредоточилась на реальности – мы уже ехали. Я не заметила в автoмобиле Шерги, но как только чуть приподняла голову и начала озираться активнее, Егор моментально подал голос с водительского сиденья (я занимала всё заднее):
– Вампирёныш не так плох, чтобы не сесть за руль - едет следом на своей.
– Ты ему доверяешь?
– прошептала пересохшим горлом,именно в эту секунду готовая отдать за глоток воды полцарства.
Жаль, у
– Нет, конечно, - угрюмо хмыкнул вербер,и я расслышала, как скрипнула кожаная оплётка руля, сминаясь под сильными мужскими руками.
– Но за тебя он готов горы свернуть, а для меня это главное. Попьем чайку в гостях, осмотрю тебя получше, а там можно будет и дальше подумать.
Мне до ужаса не понравилось, как приглушённo говорил Егор – это наводило на тревожные мысли о том, что сам он ранен куда серьёзнее, чем пытается показать. Но что я могу, кроме как посочувствовать? Сейчас я сама слабее младенца! Что в сознании – уже чудо!
А мы всё ехали и ехали…
Мoмент, когда мы добрались, я умудрилась упустить – опять отключилась. Но как только машина остановилась и Егор открыл дверь, чтобы снова взять меня на руки, холодный ночной ветер мгновенно пробрал меня до костей и я не удержала сдавленного стона отвращения. А ведь на улице полноценные двадцать градусов! Это насколько же я без сил, что даже вампирские живучеcть и регенерация не спасают? А ведь с каждой секундой мне только хуже… И холоднее.
Да я сейчас вообще окоченею!
– Потерпи, лапуль, осталось совсем чуть-чуть, – горячо зашептал чудо-мишка и окружающее пространство начало мелькать по краю сознания со сверхзвуковой скоростью.
Где-то далеко ругался, шипел и раздавал отрывистые указания Шерги, пискнула и отскочила в сторону служанка, которую Егор едва не смёл со своего пути, приглушённо стукнула дверь… И я очутилась в кровати.
Вербер не отвлекался на мелочи, даже не подумав зажечь свет в комнате, но я сразу узнала ту самую спальню, где провела несколько дней. И, наверное, можно было даже выдoхнуть с облегчением – ведь мы добрались до убежища без происшествий, но окоченевшие от потустороннего холода, вымораживающего меня буквально изнутри, губы смогли лишь тихо-тихо выдать:
– Кровь… мне нужна кровь!
– Ох, дурёха! Что ж молчала-то?! – возмутился ?гор и в мои губы ткнулось его обжигающе-горячее запястье.
– Кусай быстро!
– Нельзя, - я едва не плакала от бессилия и того, что мишка не понимает очевидного.
– Ты ранен, будет только хуже… Тебе самому нужно…
– Кусай! – рявкнул так, что я непроизвольно дёрнулась всем телом,и он словно специально надавил сильнее, прижимая запястье уже не к губам, а к моим обнажённым зубам.
?отя почему словно? Уверена, он прекрасно понимал, что делает.
Ну и кто из нас после этого дурень?
Естественно, я укусила! Инстинкт самосохранения – сильнейший среди инстинктов и к этой секунде он уже вопил благим матом: не укусишь – сдохнешь. Но сердце… глупое сердце умудрилось проорать ни капли не тише, что кусать надо аккуратно и взять ровно столько, чтобы не навредить. Где та грань, достигнув котoрой, я запущу свою регенерацию и не ухудшу состояние Егора? И как вообще оторваться от его запястья, когда по моему пищеводу течет не кровь, а самая настоящая амброзия? Густая, горячая, умопомрачительно вкусная влага, от которой быстрее бьётся сердце, разгоняя по телу живительное тепло, а в самом центре груди зарождается ни с чем не сравнимая эйфория.